Порывы ветра то усиливались, то ослабевали на время, чтобы наполниться новой яростью, и тогда сквозь желтую пелену проступал тающий круг заката, отражаясь в широких глазах Юдит.

– Милый, это мгновенное счастье… то, что было сейчас… больше не будет никогда?

Солнце за ее длинными ресницами неумолимо уменьшалось. Оно…

– И там, в мире ином, ты не узнаешь меня, а я тебя… как те несчастные…

…Оно казалось теперь одинокой звездой в черной ночи ее зрачков.

– Нет, – Андрей всем телом укрывал Юдит от жгучего вездесущего песка. – Они не любили, как мы. И никто не будет так любить. Мы – последние.

…Оно уже не могло противостоять надвигавшейся тьме…

– Последние, – повторила Юдит, устало прикрывая веки.

…И оно погасло…

Потом ей показалось что она медленно просыпается после долгого мучительного сна вокруг было необычайно тихо слышишь донесся его голос буря прошла да откликнулась она как ты узнал меня в такой темноте я почувствовал рядом что-то очень родное и понял что это ты оба прислушивались к странным звукам сильным и в то же время легким которые приближались как бы неся какую-то радостную весть а ты спросил он ты тоже сразу узнала меня да сказала она это ты ты…