Ознакомительная версия. Доступно 27 страниц из 147

“Мне тоже нравится Бэтман”, – ответил Дэнни. И они побежали играть на улицу и разошлись по домам уже затемно.

Робин пригласил на праздник всех своих одноклассников (поднял руку, попросил разрешения и пошел по рядам, раздавая каждому конвертики с приглашениями), и поэтому Дэнни нашел, с кем добраться до дома Робина так, чтобы ни отец, ни Гам об этом не узнали. Такие ребята, как Дэнни, дни рождения не праздновали, и отец не хотел, чтоб Дэнни куда-то ходил, даже когда его приглашали (впрочем, его и не приглашали), потому что нечего его парням деньги тратить на всякие безделки, на подарки детишкам богатеев. Не было у Джимми Джорджа Рэтлиффа денег на такую ерунду. Бабка находила свои причины. Если Дэнни пойдет на праздник, то он потом окажется в долгу перед хозяевами, будет им “обязан”. Зачем принимать приглашения от городских, которые, небось, звали Дэнни только затем, чтоб над ним посмеяться – над его обносками, над его деревенскими манерами. У них семья бедная, он, Дэнни, “из простых”. Праздничные наряды да дорогущие торты – это не для них. Об этом бабка внукам напоминала без устали, нечего и бояться было, что кто-нибудь расслабится да забудет.

Дэнни думал, что праздник будет дома у Робина (уже достаточно шикарно), и обомлел, когда их под завязку набитый микроавтобус, за рулем которого сидела мать какой-то незнакомой ему девчонки, выехал из города, проехал мимо хлопковых полей, потом – по длинной аллее и вырулил к дому с колоннами. Не стоило ему приезжать. Хуже того, он и приехал без подарка. В школе он попытался было завернуть найденную машинку в тетрадный лист, но у него не было ленточки, и сверток был ни капли не похож на подарок, просто скомканный листок с домашкой.

Но никто как будто и не заметил, что он заявился без подарка, по крайней мере замечаний ему никто не сделал. Да и оказалось, что вблизи дом совсем не выглядит таким уж роскошным – так-то он вообще разваливался на части, ковры проела моль, штукатурка облупилась, и потолок был весь в трещинах. Хозяйничала на празднике бабушка Робина – тоже высокая, церемонная и грозная старая дама. Когда она отворила парадную дверь и нависла над ним, Дэнни до смерти испугался того, как прямо она держалась, какое черное и явно дорогое на ней было платье и как она хмурила брови. Говорила она резко и двигалась так же, по комнатам разносилось эхо от стука ее каблуков, такого хлесткого, ведьминского, что стоило ей появиться, и все дети умолкали. Но она вручила ему красивейший кусок белого торта на стеклянной тарелке, кусок с жирной кремовой розочкой и еще с буквой, с огромной розовой С из “С ДНЕМ РОЖДЕНИЯ”. Она обвела глазами детей, которые столпились вокруг прекрасного стола, за которым она сидела, и протянула Дэнни (который мялся где-то в задних рядах) – в обход всех остальных – самый особенный кусок, с алой розой, как будто этот кусок она для Дэнни специально и приберегла.

Так значит, это и была та старая дама. Э. Клив. Сколько лет он ее не видел, сколько лет о ней не вспоминал. Когда загорелась “Напасть” – а в ночном небе пожар был виден на мили вокруг, – его мать с отцом мрачно, но втайне с удовлетворением покачали головами, как будто знали, что такому дому только и судьба, что сгореть. Они не могли не радоваться тому, когда богатые “получали по шапке”, а уж Гам и вовсе хозяев “Напасти” терпеть не могла, потому что девчонкой собирала хлопок на их полях. Бывают такие спесивые белые – предатели собственной расы, говорил отец Дэнни, которые свысока смотрят на тех белых, которые оказались на мели, и для них они не лучше, чем побирушки-ниггеры.

Да, старая дама “получила по шапке”, и от того, что в жизни вообще возможно упасть с таких высот, Дэнни делалось грустно, дико и неуютно. Семье Дэнни падать было особо и некуда. И Робин (щедрый, дружелюбный парнишка) умер, умер уже давным-давно, его убил то ли какой-то захожий извращенец, то ли какой-то вонючий бродяга, который прибрел в город по железной дороге, точно никто не знал. Тогда в понедельник в школе их учительница миссис Мартер (подлая толстозадая баба с бабеттой на голове, которая однажды заставила Дэнни целую неделю ходить в женском парике с желтыми волосами, наказала его за что-то, а за что, он и не помнил уже) перешептывалась с другими учителями в коридоре, и глаза у нее были красные, как будто она плакала. А после звонка она уселась за стол и сказала: “Класс, у меня для вас очень печальное известие”.

Почти все городские ребята уже обо всем знали, но Дэнни – еще нет. Поначалу он решил, что миссис Мартер просто наврала им с три короба, но когда она попросила их достать карандаши и цветной картон и нарисовать открытки для семьи Робина, он понял, что она не врет. На своей открытке он старательно нарисовал Бэтмана, Человека-Паука и Невероятного Халка – они все выстроились перед домом Робина. Он хотел нарисовать их в действии, чтоб они спасали Робина и крошили плохих парней, но художник он был никудышный, поэтому пришлось нарисовать их всех просто в анфас и выстроить рядком. Потом, подумав, он дорисовал еще и себя, сбоку. Ему казалось, что он подвел Робина. Их домработницы по воскресеньям обычно дома не было, но в тот день – была. Если б она не прогнала его тогда днем, глядишь, и Робин был бы жив.

Да и сам Дэнни боялся, что и ему недолго осталось. Отец частенько забывал про них с Кертисом, и они могли долго, до самой темноты слоняться по городу, да и некуда им было бы бежать, если б за ними погнался какой-нибудь извращенец, у них считай что не было ни дома, ни добрых соседей. Кертис прятался охотно, но не понимал, почему нельзя разговаривать, и его вечно приходилось затыкать. Хотя Дэнни все равно был рад, что они вдвоем, даже когда Кертис пугался и начинал захлебываться в кашле. Но хуже всего Дэнни приходилось по вечерам, когда оставался один. Он прятался в чужих сараях и кустах, сидел там как мышка, хватая ртом воздух и задыхаясь, и так досиживал до полуночи, когда бильярдная закрывалась. Тогда он выползал из своего укрытия и мчался по темным улочкам к ярко освещенной бильярдной, то и дело оглядываясь, стоило ему заслышать малейший шорох. И когда, побегав ночами по улицам, он так и не встретил никого очень уж страшного, он начал бояться еще сильнее, как будто убийца Робина был невидимкой или обладал скрытыми силами. Ему начали сниться кошмары про Бэтмана, они с ним стояли в какой-то пустой комнате, и вдруг Бэтман разворачивался и быстро-быстро, с горящими злыми глазами, несся прямо на него.

Плаксой Дэнни не был, отец такого не позволял даже Кертису, но однажды Дэнни не выдержал и разревелся прямо на глазах у всей семьи, удивив этим не только их, но и себя самого. Он никак не мог остановиться, и тогда отец грубо ухватил его за руку и предложил дать ему повод, чтоб было из-за чего плакать. А когда он выпорол его ремнем, Рики Ли зажал Дэнни в узком коридорчике трейлера. “Что, он твой любовник был?”

“Что, небось, жалеешь, что вместо него не помер?” – ласково спросила бабушка.

На следующий же день Дэнни в школе стал выдумывать себе всякие подвиги и ими хвастаться и таким странным способом попытался спасти свою репутацию. Сам-то он ничего не боялся, нет, он не трус – но все равно ему как-то тошно делалось от того, что его печаль превратилась в ложь и похвальбу и что в чем-то он Робину даже завидовал, хотя, можно подумать, у Робина в жизни были одни праздники, торты да подарки. А так, конечно, Дэнни в жизни нелегко приходилось, но он хоть был жив.

Звякнул колокольчик над дверью, Фариш вышел на парковку, держа в руках промасленный бумажный пакет. Увидев пустую машину, он остановился как вкопанный.

Дэнни осторожно вышел из будки – никаких резких движений. Фариш в последнее время вел себя так непредсказуемо, что Дэнни уже начало казаться, будто тот взял его в заложники.

Фариш повернулся к Дэнни, глянул остекленевшими глазами.

– Ты что там делаешь? – спросил он.

– А, да все в порядке, просто справочник листал, – сказал Дэнни и быстро пошел к машине, стараясь сохранять на лице спокойное приветливое выражение.

Теперь Фариш мог сорваться с катушек от всякой мелочи, вот только вчера вечером он увидел что-то по телевизору и так расстроился, что шарахнул по столу стаканом молока и разбил его вдребезги. Фариш агрессивно уставился на Дэнни, проводил его взглядом.

– Ты не мой брат.

Дэнни замер, взявшись за ручку двери.

– Что?

Безо всякого предупреждения Фариш накинулся на него и ударом свалил с ног.

Когда Гарриет вернулась домой, мать была наверху, разговаривала с отцом по телефону. Чем это может обернуться, Гарриет не знала, но вряд ли чем-то хорошим. Подперев подбородок ладонями, она уселась на лестнице и стала ждать. Так она просидела долго – с полчаса или около того, но мать так и не вышла, и тогда Гарриет, отталкиваясь от ступеней пятками, всползла повыше, потом еще выше и наконец добралась до самого верха лестницы, так что полоска света из-под двери материнской спальни оказалась у нее ровно за спиной. Замерев, она изо всех сил старалась подслушать разговор. Голос матери (хрипловатый шепоток) она вполне слышала, но слов ей разобрать не удалось.

Ознакомительная версия. Доступно 27 страниц из 147