Это случилось в начале июня, и до конца июля новые депутаты вновь собрались в Вестминстере. Летняя сессия была очень тягостной, но, по счастью, не слишком длинной и притом крайне необходимой. Требовалось завершить некоторые дела, начатые в том же году, а кроме того, страна должна была узнать, кто войдет в новое правительство. Едва ли стоит обременять читателя подробностями, касающимися стратегий того или иного политического лидера, или рассказывать далее про мистера Монка и его борьбу за права арендаторов. Палата общин прогневала мистера Грешема, проголосовав против него большинством голосов, и мистер Грешем наказал палату общин, подвергнув ее затратам и неудобствам новых выборов. Все это соответствует конституции и представляется вполне разумным англичанам, хотя может быть непонятно жителям других стран. Итог был таков: все члены правительства остались на своих местах, а билль мистера Монка, хоть и удостоился второго чтения, отправился до поры в чистилище, где томятся нежизнеспособные законопроекты.
Эти события не имели бы никакого значения для нас и почти никакого – для нашего бедного героя, если бы великие люди, которые в течение двух лет находили его столь приятным соратником, не продолжали вспоминать о нем с чем-то вроде дружеского сожаления. Не знаю, кто подал идею: мистер Грешем ли, лорд Кантрип – или же мистер Монк, хотя теперь и был политическим противником, сказал что-то, побудившее их к доброму делу, но так или иначе незадолго до завершения летней сессии Финеас получил от лорда Кантрипа письмо следующего содержания:
Даунинг-стрит, 4 августа 186– г.
Любезный мистер Финн,
мистер Грешем говорил со мной, и мы оба считаем, что вы могли бы согласиться на постоянную государственную должность. Мы не сомневаемся, что, если вы ее примете, ваши услуги будут для страны очень полезны. В настоящее время в Ирландии имеется вакансия инспектора работных домов с местом жительства, насколько мне помнится, в Корке. Жалованье составляет тысячу фунтов в год. Если это вам подходит, мистер Грешем с радостью назначит вас на это место. Дайте мне знать, что думаете, как можно скорее.
Искренне ваш,
Кантрип
Финеас получил это письмо утром в Дублине и уже через три часа был в пути, направляясь в Киллало. Разумеется, он намерен был согласиться, но не желал этого делать, не рассказав о новых перспективах Мэри. Конечно, он согласен! Финеас провел в Дублине чуть более двух месяцев и, хотя этого едва ли хватало, чтобы освоиться в новой профессии и увидеть возможные пути к успеху, считал, тем не менее, что успех невозможен. Он не понимал, с чего начать, а люди сторонились его, думая, что он непредсказуем, высокомерен и притом неудачлив. Ему не удалось покуда заработать ни гинеи.
– Тысяча фунтов в год! – воскликнула Мэри Флад Джонс, широко распахнув глаза в удивлении перед столь роскошным будущим.
– Для постоянного дохода это не слишком много, – заметил наш герой.
– О Финеас! Но ведь тысяча фунтов – это прекрасно!
– Во всяком случае, это доход надежный, и мы сможем пожениться хоть завтра.
– Но я уже убедила себя, что ждать придется ужасно долго.
– Тогда тебе нужно себя разубедить, – заключил Финеас.
Читатель, верно, представит себе, каким был его ответ лорду Кантрипу, а посему на этом мы прощаемся с нашим героем, оставляя его инспектором работных домов в графстве Корк.
