Руки у Мили были жилистые, руки увядшей женщины. Он снял их с плеч, погладил, вспомнив, как Виктор шепнул ему: “Вкусная бабенка, вполне…” Он не испытывал к ней ничего, кроме жалости, и от этого жалел и себя.

Низкий хрипловатый ее голос читал:

Зачем душа в тот край стремится,Где были дни, каких уж нет?Пустынный край не населится,Не узрит он минувших лет.

Глаза ее наполнились слезами. Она с трудом сдерживала их.

— Хорошо, что мы увиделись.

— Я очень изменилась?

— Ты была девчонкой, а стала красивой женщиной.

Она благодарно ткнулась ему в плечо.

— Вот увидишь, все получится. Спасибо, что ты согласился. Я так рада. Все же какая-то польза и от моей жизни.

Она вытерла слезы, взяла кофейник, пошла к гостям. Фигура ее вытянулась, заструилась, не хватало только туники.