Когда заключённые возвращались с прогулки, вахтёр на входе вручил Абдулле письмо. Конверт сверкнул знакомым почерком дочери. Ещё в коридоре, на ходу, он разорвал конверт и на одном дыхании прочитал небольшое полустраничное письмо. «Моя мама призналась мне, что ты не мой отец… ты кровожадный убийца. Мой друг купил мне пистолет, и если ты когда-нибудь приблизишься к нашему дому, я пристрелю тебя, как бешеную собаку…» Абдулла попытался скомкать письмо в руке. Но пальцы его разжались, лицо побагровело, он упал на каменный пол, глазные яблоки закатились, как бы пытаясь заглянуть внутрь черепа.

Месяц спустя в зале прибытия аэропорта Домодедово стюардесса с нежным взглядом, напряжённой улыбкой и золотистыми завитками выкатила в толпу встречающих коляску с парализованным чеченцем.

— Юсупов Абдулла, Абдулла Юсупов, — выкрикивала она мягким грудным голосом.

Две пожилые женщины откликнулись, назвались сёстрами, склонились и принялись целовать худое, наполовину помертвелое лицо Абдуллы. Из его груди вырвалось радостное мычание, а по его щекам, покрытым седой щетиной, прокатились две слезы. Сёстры взялись с двух сторон за ручки коляски, поблагодарили стюардессу и медленно направились к выходу.