…Вот он катит свой камень, Сизиф. На кручах он сбил в кровь ноги, и ободрал руки, и пот градом струится с 'него, он упрямо карабкается вверх со своим камнем, напрягая последние силы. Все ближе вершина, еще рывок, и закончится тяжкий труд. Но камень вырывается из его рук и с грохотом катится вниз, и нужно все начинать сначала, зная, что все равно тебе никогда не достичь вершины. Вот, что придумали бессердечные боги — они сделали бессмысленным весь Сизифов труд.

И все- таки, пошатываясь, он спускается с горы к подножью, плюет на руки и снова и снова берется за свой камень. Все это чепуха, что сказали боги, однажды он вкатит свой камень на вершину, даже если все они лопнут от злости, он непременно вкатит свой камень. И горько посмеется над ними, потому что за этой вершиной есть другая, еще более крутая и обрывистая, и за ней непрерывная цепь вершин.

Нельзя обессмыслить человеческий труд, потому что тогда потеряет смысл и цену сама жизнь. Вот чего не знали смешные и жестокие боги.

А пока нужно опять спускаться к подножью горы. И опять карабкаться вверх с нелегкой ношей прожитого и пережитого, сбивая в кровь ноги, руки, сердце…

А вершина, окутанная призрачной дымкой, все ближе и ближе.

Ну- ка, еще усилие, еще рывок…