— Та шошь это, Божечка! Та как же мы жить таперь станем? — Запела — запричитала Верка Автолавка. Пьяненькая, она повесила из безалаберности махотку для рук над вкюченой электроплиткой с открытой спиралью, гвоздь в стене над плиткой для сковородки. Махотка упала, когда хозяйка удалилась из кухни вслед за мужем. Сухой избе много ли надо — искры достаточно.

— Баня целой осталась, в ней перебьетесь. А то и домов пустых, вон сколько. Растопляй печь и живи. Или вон в дом Фимы поселяйтесь, — рассудил здраво Петр Еремеевич.

Рассудил и пошел в сторону своего двора. В хмурых небесах дым от пожарища черным змеем вытянулся к Шишиной горе. Там, над Фиминой свежей могилой дым обдался о невидимую преграду, заклубился, круто пополз выше Шиши грибом в небеса над долиной Кана. И Петр Еремеевич ахнул: в небесах дым стал терять черноту, обращаясь на глазах в паровое облако очень похожее очертаниями на Богородицу с младенцем на руках. Небесная икона поволновалась скорбно, будто жалея неразумных людей, и медленно растворилась в заоблачной выси.

Луна в Водолее в тот час находилась…

06.01.08 г.