Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 95
Дымя сигаретой, он брел по голубым тротуарам изогнутой улочки Старых Речников. Редкие фонари, словно фруктовые деревья, печально цвели среди сугробов. Вдали, за снежными тополями и крышами, за печными трубами, скворечниками и лодками на сараях, призрачно белели сложенные гармошкой пласты многоэтажек. Небо над ними было беспорядочно исцарапано зигзагами созвездий.
Дверь открыл Колесников и, увидев Служкина, сразу выпихал его на площадку и выбежал сам.
— Слушай, Витек! — радостно зашептал он. — Выручи, вот так надо!.. — Он ладонью азартно отрезал себе голову.
— А в чем дело?.. — нехотя поддался Служкин.
— Мне, понимаешь, надо из дому на ночь смыться!.. Ты скажи, что тебе Будкин звонил, что его на мосту ГАИ остановило и машину на стоянку отправило — надо, чтобы я приехал выручать! — Колесников выдал эту версию с ходу, видно, заготовил заранее.
— Да ну тебя... — скорчился Служкин.
— Витек, ну как братана прошу, как мужик мужика!..
С кислой миной вслед за ним Служкин вошел в прихожую. Ветка выглянула с кухни, увидела Служкина, завизжала и кинулась целовать.
— Да слезь ты с меня!.. — отбивался Служкин. — Ветка, не ори, дело есть! Мне только что Будкин звонил. Его на мосту ментовка остановила и машину отняла. Он просит, чтобы Вовка его отмазал.
— Прямо сейчас? — удивилась Ветка. — А завтра-то нельзя?
— Завтра будут уже вторые календарные сутки стоянки, — быстро сочинил Служкин. — А это удвоение платы.
— А чего он нам не позвонил? — подозрительно спросила Ветка.
— Говорит, звонил, да не смог дозвониться.
— Да блин... — сказала Ветка и печально посмотрела на Колесникова: — Это надолго?
— На всю ночь... — скорбно ответил Колесников и повесил голову.
— Поедешь?
— Надо. — Колесников тяжело вздохнул. — А то он плакать будет...
— Ну ладно, — грустно согласилась Ветка и пошла на кухню, но оттуда крикнула: — А ты, Витька, раздевайся, проходи.
Колесников просиял и показал Служкину сжатый кулак с оттопыренным большим пальцем. Служкин скривился и показал ему сжатый кулак с оттопыренными большим пальцем и мизинцем. Колесников укоризненно развел руками, дескать, «о чем речь!». Служкин неторопливо раздевался, а Колесников торопливо одевался.
— Ну, я поехал! — крикнул он в квартиру, нахлобучивая шапку.
— Будешь с Будкиным трахаться — привет от меня передай, — сказал Служкин, и Колесников, понимающе усмехнувшись, покровительственно похлопал его по плечу.
Колесников выскочил за дверь, а Служкин направился в кухню.
Ветка размашисто нахлестала чаю в две чашки.
— Витька, а ты правду сказал насчет Будкина? — спросила она.
— А что, я в чем-то прокололся? — затревожился Служкин.
— Да нет... Просто в последний месяц Колесников уже который раз дома не ночует. Самое подозрительное, что у него всегда надежная отмазка имеется. Я уж подумывала, не завел ли он себе любовницу? Девки знакомые говорили, что видели его с какой-то бабой...
— Может, подследственная? — вяло предположил Служкин.
— Иди ты, — фыркнула Ветка.
— А если и любовница, что ты сделаешь?
— У-ух! — зашумела Ветка. — Я ему тогда устрою тарарам! Всю рожу расцарапаю, посуду перебью!
— А он тебе в лоб даст, чтобы не бушевала.
— Не даст, — авторитетно заявила Ветка. — Я его знаю.
— И что после тарарама?
— Ну-у... возьму с него слово, что больше не повторится, и дальше жить будем. Шурупу-то папаша какой-никакой, а нужен.
— А если повторится?
— Тогда разведусь. Только сперва другого папу найду, хорошего и с квартирой. А пока искать буду, Колесникову всю жизнь отравлю.
— Сурово... А за меня ты замуж бы пошла?
— Ты что, мне предложение делаешь? — заподозрила Ветка.
— Просто выясняю, гожусь я еще в женихи или уже нет.
— Конечно пошла бы. Ты человек веселый, легкий, без проблем.
— Чего же раньше не шла, когда звал?
— Молодая была, дура.
— А сейчас старая и мудрая?
— А сейчас молодая и мудрая, — ревниво поправила Ветка. — Чего ты разговор-то об этом затеял? Ты случайно Колесникова не для этого отослал? Может, ты Будкина подговорил, чтобы он его позвал? Колесников свалит, а ты тут со мной на целую ночь останешься, а? Ты на такое способен.
Служкин крякнул.
— А как тебе больше нравится? — спросил он.
— Да уж лучше так, чем он бы к любовнице пошел.
— Ага, тебе, значит, можно изменять, а ему нельзя? Тебе орден, а ему по морде? — Служкин по-будкински захехекал. — Сама-то ничем не лучше его. То-же ему рога приставила до второго этажа.
— Да не в том дело, Витька! — возмутилась Ветка. — Мы же люди современные, свободные! Главное — не то, что изменяет, а как относится! Я никогда людей не смешиваю: Колесников — это всегда Колесников, ты — всегда ты. А для него все бабы одинаковы, лишь бы ноги раздвигали! Для него что я, что какая-нибудь проститутка — одно и то же! Вся и разница, что я даю всегда и бесплатно!
— Эк ты его разделала... — хмыкнул Служкин. — На фиг тогда тебе с ним таким жить?
— А чего делать-то? Вляпалась, вот и сижу! Ты замуж не берешь, а другие ничем не лучше Колесникова.
— Уф, Ветка, ну и загрузила ты меня, — вздохнул Служкин.
— Ладно, чего трепаться попусту, — согласилась Ветка. — Шуруп спит, ничего не знает. Ты ночевать будешь?
— Господь с тобой!.. — ужаснулся Служкин.
— Тогда я в ванну минут на десять, а ты подожди.
Ветка улетела в прихожую, заперла дверь и скрылась в ванной. Слышно было, как зашлепали по полу ее босые ноги, потом зашипел душ. Служкин закурил, выключил в кухне свет и подошел к окну.
Отсюда отлично был виден весь затон. Ярко освещенный прожекторами, он лежал посреди тьмы, как остров. Корабли загадочными кристаллами были вморожены в плоскость неестественно белого льда. Было во всем этом что-то космическое: целое блюдо слепящего света в океане черноты и вдали пунктир мелких звездочек — фонарей на дамбе, — словно отнесенный в сторону окраинный рукав спиральной галактики. Шум душа напоминал свист вселенского эфира.
Но шум умолк, дверь ванной скрипнула, и Ветка вышла.
— Бросай сигарету, — шепотом велела она. — Пойдем в комнату.
В комнате Служкин сел на диван, а Ветка хлопнулась рядом, прижавшись к нему. Служкин обнял ее.
— Ну, не думал — не гадал... — пробормотал он и принялся целовать Ветку в губы.
Ветка поддавалась с жаром и энергией. Служкин расстегнул сверху донизу пуговицы ее халата, положил руку на ее горячий живот, медленно повел ладонью вверх и взял, как грушу, тяжелую и крупную грудь Ветки. И тут во входной двери заелозил ключ.
— Колесников вернулся! — шепотом крикнула Ветка, слетела с дивана и начала лихорадочно застегиваться.
— Великий факир изгадил сортир, — сквозь зубы, едва не зарычав, сказал Служкин, встал, ушел на кухню, включил свет и злобно обрушился на табуретку.
Ветка отщелкнула собачку, и Колесников наконец-то вошел.
— Чего закрылась-то на сто оборотов? — раздраженно спросил он, разуваясь. — Чего тут украдут — тебя, что ли?.. Служкин ушел?
— Нет, на кухне сидит, — ответила Ветка и, подумав, добавила: — Курит.
Служкин покорно вытащил сигарету и закурил. Мягко ступая в одних носках, Колесников прошел на кухню и поставил перед Служкиным на стол бутылку водки.
— Обломала она меня, — тихо сказал Колесников. — Насовсем и навсегда выгнала. Сейчас с горя пить будем.
Ветка появилась в дверях кухни.
— Ты чего вернулся-то? — спросила она.
— Автобуса долго не было. Холодно ждать.
— На улице — минус два...
— Минус два — жара, что ли, по-твоему?! — рявкнул Колесников.
— А ты говорил, Будкин плакать будет... — совсем робко, по инерции сказала Ветка.
— Да хрен с ним, — махнул рукой Колесников. — Пускай плачет.
Глава 36
СОСНА НА ЦЫПОЧКАХ
Когда красная профессура ввалилась в кабинет, она увидела Служкина, в пуховике и шапке сидящего за своим столом и качающегося на стуле. Изо рта у него торчала незажженная сигарета.
— Это у вас, Виктор Сергеевич, новая манера урок вести? — ехидно спросил умный Старков. — Может, нам за пивом сбегать?
— В учебнике какая тема этого урока у нас обозначена?
— Основное предприятие нашего района, — подсказала Митрофанова.
— В скобочках — поселка, деревни, — добавил Старков.
— А какое основное предприятие нашего района, поселка, деревни?
— Ликеро-водочный! — крикнули двоечники Безматерных и Безденежных и заржали.
— Судоремонтный завод, — сказала Маша Большакова.
— Вот мы и пойдем сейчас на экскурсию смотреть затон.
Красная профессура взвыла от восторга.
— А можно сумки с собой взять? — спросили девочки. — У нас этот урок последний, мы потом сразу домой пойдем!
Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 95
