Это не мои лохмы, говорит Петр, я бы ей все отдал, но скальп она у меня еще не просила.

Мы снова поднимаем стаканы, произносим тост: не за нее, только, ради бога, не за здоровье хозяйки, просит Мадам. О да, подтверждает Петр, в этом доме такой закон. – И часто к тебе так заскакивают? – Частенько. Мне это в кайф – тусовка с выпивоном, да еще с доставкой на дом. – А как давно вы знакомы? – мне это не дает покоя – чтобы закадычный друг и не познакомил с такой девушкой, эгоист чертов. Довольно давно, говорит Петр. Год, откликается Мадам Не Сегодня-Завтра.

Мы пьем. Мне все это видится по-другому, бормочет Петр, бывает, произойдет что-то, а мы не в состоянии врубиться. Этакие откровения истории и времени… с шипением. – С шипением? – удивляется Мадам Не Сегодня-Завтра. Мне пока не наливайте. – Пьем на равных, протестую я. На равных, на равных, поддерживает меня Петр. Ну да, с шипением, представь: когда время вдруг откупоривается… – Не лепи чепуху, Петрусь, съешь лучше бутербродик, советует Мадам.

Для машин зажегся зеленый свет, «порше» рванул с места. А я, завидев приближающийся к остановке автобус и отказавшись от покупки сигарет, припустил обратно. Кое-как втиснулся. Мадам Не Сегодня-Завтра была уже далеко, однако, думаю я себе, раз уж я ее опять встретил, видно, время откровений еще не кончилось. А может, и кончилось, но скоро начнется снова.

Примечания

1

Имеются в виду мартовские события 1968 года, когда по всей Польше прокатились студенческие протесты против запрещения спектакля К. Деймека «Дзяды» и ужесточения цензуры. 8 – 11 марта в Варшаве проходили и столкновения студентов с милицией, за которыми последовали политические репрессии.

2

Оставшаяся с давних времен часть крепостной стены с круглой башней на Старом Мясте.

3

Имеется в виду историческая трилогия Г. Сенкевича «Огнем и мечом».

4

Приключенческие романы об индейцах популярного немецкого писателя Карла Мая (1842–1912).