— Конечная! — крикнул кондуктор из другого конца трамвая.

Взгляд Кольчугина уперся в гаражи, за которыми виднелись промышленные постройки, склады, длинные низкие здания. Через дорогу от трамвайных путей стояли в ряд четыре пятиэтажки. Кольчугин никогда не был в этом районе — ни по службе, ни из интереса не приходилось ему доезжать до конечной остановки. Кажется, рядом был какой-то водоём — из-за его прохладной близости казалось, будто солнце здесь почти не греет. Кольчугин плотнее застегнул пальто и надвинул на уши шляпу; он подумал о том, как могла бы выглядеть конечная остановка трамваев в его городе, — но только на секунду. Ему было грустно, и зябко, и смешно оттого, как поспешно и бесцельно он приехал сюда. Он стоял один, озираясь по сторонам в поисках чего-то знакомого и хоть немного узнаваемого — но ничего не находил. Ему вдруг отчаянно захотелось охватить взглядом весь этот пригород — целиком, без остатка, со всей его новизной и неизвестностью, которая в нём не нуждалась и даже, может быть, не знала, что он существует. Но видел он только отдельные мелкие черты: дома с прямыми плечами, деревья по обочинам, облепленные вороньём, будто чёрной листвой, редкие тени проезжающих машин. А в воздухе уже появилось то обманчивое предчувствие близкого лета. Сырой ветер продувал насквозь, и было слышно, как рельсы подрагивают от приближения трамвая, который отчего-то всё никак не появлялся из-за поворота.