Продавец увлекла его к стойкам с детской одеждой, энергично жестикулируя.
Как загипнотизированный, он послушно последовал за ней.
– Какой рост у дочки? – спросила она, проворно снимая маленькие вешалки с одеждой. Заметив его замешательство, девушка пояснила: – Это мне нужно, чтобы правильно подобрать размер.
– Три двести, – машинально ответил он.
Это единственное, что он знает о своей дочке.
Продавец с сомнением посмотрела на него.
– Вы не ошибаетесь?
– Да, вероятно, я что-то путаю. Столько она весила, когда родилась. А сейчас уже выросла.
– Тогда расскажите, какая у нее комплекция?
Откуда ему знать? Он никогда не видел свою дочь, потому что не намерен общаться с ее упрямой матерью. Рождение ребенка совсем не входило в его планы. Свой отцовский долг он уже выполнил – вырастил сыновей. И у той женщины уже есть ребенок. Зачем им еще один, так не вовремя?
Он ее предупреждал, что в свои сорок пять он собирается пожить для себя и хочет легких необременительных отношений без каких-либо обязательств. Он был готов устроить свою женщину в лучшую клинику, где ей сделают аборт, и заплатить любые деньги, чтобы все оставалось как прежде. Чтобы в маленькой уютной квартире его ждала хрупкая женщина с серыми глазами, которая понимает его с полуслова. И он будет приходить к ней тогда, когда соскучится.
— Она маленькая, хрупкая, как ее мама, – почти шепотом произнес он и еще крепче прижал к себе мягкую игрушку.
Продавец как будто не замечала его состояния:
– Прекрасно. Значит, ей подойдет вот это платье из бархатного трикотажа с отделкой из атласа и широких кружев… Как вы считаете, оно понравится вашей принцессе?
Он недоуменно пожал плечами:
– Ничего не понимаю в платьях.
Он любит честные отношения и не раз говорил, что хочет свободы, а ее решение рожать ребенка расценивает как предательство. Какая упрямая! Тогда, год назад, когда он уходил, однозначно дал ей понять, чтобы забыла его телефон и больше никогда не звонила. Но она все-таки прислала сообщение. Видимо, рассчитывала, что в результате этой манипуляции проснутся его отцовские чувства, и он тотчас примчится.
Он мрачно смотрел, как продавец выкладывает на прилавок цветные кофточки, ползунки, платья и курточки. Демонстрируя каждую вещь, она подробно расписывала ее преимущества. Он попытался сосредоточиться и вникнуть в слова продавца.
– Выбирайте, что вам нравится, – закончив свою презентацию, предложила она. – Или… не будете экономить на ребенке?
И здесь сплошные манипуляции!
— Беру все, – вдруг буркнул он.
– Повезло вашей дочке с папой! Были бы все такими заботливыми, порядочными, ответственными, – удовлетворенно произнесла продавщица и посмотрела на игрушку, которую он прижимал к себе, сам того не замечая. – Ослика берете? Давайте его, я вам пробью чек.
Продавец приняла из его рук мягкую игрушку и продолжала весело щебетать:
– Думаю, первое слово, которое произнесет ваша малышка, будет «папа».
Он расплатился банковской картой и, не вглядываясь в сумму, подписал чек.
– Так оно и есть! – уверенно произнес он. – Первое ее слово было «папа».
Как награду за полтора часа, проведенных в магазине, продавец протянула ему два туго набитых пакета. Из одного из них свешивались длинные серые уши.
Он взял пакеты в руку, свободную от портфеля, слегка облокотился о прилавок, глубоко вздохнул и начал сбивчиво говорить:
– Я часто в командировках, и дочка очень скучает. Все спрашивает: «Где папа? Где мой папа? Когда он приедет?»
– Ваша дочка – настоящий вундеркинд, если так рано начала говорить, – отметила продавец.
– Да, моя дочка – вундеркинд, – гордо согласился он. – Только очень упрямая – вся в маму. Постоянно требует, чтобы я был рядом! Будто не знает, что папа ее очень любит и спешит к ней с подарками. Я всегда привожу ей подарки, приезжая из командировки.
Он посмотрел на часы.
– Скоро посадка на поезд. До свидания и спасибо!
Продавец мечтательно произнесла:
– Наверное, соскучились друг по другу?
Он утвердительно кивнул головой.
– Долгая была командировка. Давно не виделись, – произнес он и стремительно направился к выходу, который почему-то так долго не мог найти.
