– Симка! Симка, вставай!

Серафима сидела на шершавом песке аллеи, и ее правую руку изо всех сил тянула на себя Саша Ратнер.

– Ну же! Ну ты, подруга, и коровища! А с виду и не скажешь! – Сашкины усилия наконец увенчались успехом, и она деловито принялась отряхивать костюмчик подруги.– Хорошо не в траву, тогда бы так уделалась... Я почему-то сразу поняла, куда ты двинешь. На Неву выскочила, а тебя уже нет. Ну, думаю, направо пошла... Вон оно, колечко треклятое! Блестит-мерцает. Ладно, бери пример с меня, потомственной материалистки, которая тебе ясно скажет: «Стоит статуя, на ней кольцо. Ты его надевала? Не надевала. Значит, гуляй себе, девушка, мимо и не лезь, куда не просят, на твой век заморочечек припасено еще утютюшеньки сколько!» – Обыкновенная Сашкина скороговорка слышалась Симочке далекими-далекими звуками, схожими с «шумом волн» в опустевшей раковине.– А догнать тебя на моих каблуках, прикинь, да? – Ратнер в подтверждение своих слов высоко вскинула ногу.– Сама понимаешь. Хорошо, бабка на входе подсказала, куда ты двинулась.

– Женщина,– слабо возразила подруге Сима.

– Что?! Кто?! Говори яснее!

– Там, на входе... Женщина...

– Как скажешь, подруга. Ну а в аллее уже смотрю, а ты рукой за статую держишься, и в том месте, прикинь, где твоя рука, яркий огонек горит. Опаньки, думаю, рулить нужно энергичней. Вдруг – стоп-ин! – подругу как отшвырнуло от статуйки! У меня аж мурашки по телу...

...Серафима позволила Александре увлечь себя прочь от статуи. На ближайшей скамейке, куда подруга усадила ее для окончательного возвращения в сознательное состояние, Симочка, утомленная ратнеровским бубнежом, на секунду опустила пушистые ресницы и во второй раз увидела, как тает в оранжево-чадных клубах взрывной вспышки элегантная фигура молодого человека в светло-сером костюме и с рогатым мобильником в руке...