Генка поставил Лидин чемодан в тамбур, помог подняться ей самой, потом отнес чемодан в купе.

— А-а, мы опять попутчики,— сказал мужчина с усами, какие носили телеграфисты в конце прошлого столетия.— Очень, знаете ли, приятно.

— Это у вас Шарль Монтескье? — спросил Генка, заглядывая в лежавшую на столике книгу.— Говорят, ничего особенного.

— Что вы!..

Генка с Лидой вышли в коридор. Лида еще раз выглянула в окно. Грустно улыбаясь, сказала:

— Теперь самое время на Кавказ ехать, где Лермонтов чуть не укокошил этого… как вы тогда сказали?

— Не помню.

— А, фраера. Самое время.

Генка пожал протянутую Лидой руку, помялся, переступая с ноги на ногу.

— Знаете, а на билет… извините, мне пришлось занять денег.

— Да, да, конечно!..— спохватилась Лида и торопливо достала из сумочки деньги.— Спасибо вам. Прощайте, Гена.

…Словно из-под земли появился Генка в дверях паровозной кабины.

И сразу потеплели лица Андрея и Миколы.

Широко заулыбался кочегар-запасник.

А Генка подошел к нему, взял из его рук лопату и замер, как солдат на посту.

Поняв, что он теперь здесь лишний, кочегар-запасник все так же молча стал спускаться по ступенькам вниз.

Андрей взялся за реверс. Вглядываясь вперед, сказал:

— Ты, Гена, о дисциплине все же не забывай. Потому что ты не «заяц» там какой-то, а представитель седьмой державы. Знаешь, что такое седьмая держава?

— Железнодорожный транспорт! — четко отрапортовал Генка.

И, улыбаясь своим мыслям, подался на тендер.

С шумом вырвался из цилиндров пар. Стронулись дышла. Крутнулись колеса. И вот паровоз сдвинул уже с места вагоны. И те принялись выстукивать свою бойкую, как весенний дождь, песню.

Перевод с белорусского автора.

1960-1964