Пока их не было, Тамара приготовила легкий обед.
Унюхав запах супчика, Иван Антонович почувствовал себя голодным. Женщины от него не отставали, удивляясь неожиданному аппетиту и объясняя его деревенским воздухом. После супчика и бокала вина в компании установилась особенная атмосфера взаимопонимания. Раскрасневшиеся дамы расслабились, подобрели и беспричинно веселились.
Подхваченный общей благожелательной волной, Иван Антонович тоже разговорился, похваливая женщин и объясняясь им в своем исключительном к ним расположении. Мысль о том, что они будут вместе париться, возбуждала. От избытка чувств он даже поцеловался с супругой, чего давно не делал не только на людях, но и дома.
Вдоволь насмеявшись, женщины засобирались в баню, которая уже должна была протопиться.
Перед баней Иван Антонович притормозил, решив не смущать женщин и дать им спокойно раздеться.
Пережидая, он вдруг затосковал, вспомнив ночные подсказки, заставлявшие его меняться. Но одно дело было прислушиваться к ним во сне или в бреду, – наяву это казалось ему слишком сложным, и он убеждал себя, что ничего этого не нужно. Он убеждал себя, что там, где удобно, не может быть большого обмана, а с Тамарой и с Викой, например, ему было и удобно, и просто. Они были частью белого света вокруг него, частью воздуха, которым он дышит, – всего того, что он привык видеть день изо дня, считал нужным, любимым и, не задумываясь, принимал правильным. Напротив, то, что ему виделось ночью, и о чем рассуждал Женька, казалось слишком неопределенным и даже ничтожным. Он удивлялся, как мог сомневаться в семье, которой посвятил свою жизнь. Он убеждал себя, что большого обмана для него тут не могло быть, а если и был обман, то маленький, с которым можно жить, как он жил до сих пор и как живут все люди вокруг него. Еще он убеждал себя, что успеет подумать об этом попозже, когда для этого будет достаточно времени и желания. Пока же он хотел просто жить, как все.
Иван Антонович совершенно убедился в собственной правоте и, решив, что женщины уже успели раздеться, зашел в предбанник.
Конец первой части
