Март 1918
СПБ
Где он?
Близкому – далекому
Я знаю, что жизнь размерена, и круг ввивается в круг.Но где он, опять потерянный, опять далекий друг?
Горя каким томлением и судьбы чьи – верша,стремит к своим достижениям уверенная душа?
Мне милы ее огромности, то срыв – то всплеск огня.И все ее сложные темности, прозрачные для меня.
Я знал, какие извилины лежат на его путях.Но конь не споткнется взмыленный – поводья в крепких руках.
Спокойно в алые дали я гляжу – совершений жду.И что бы ни было далее – я верю в его Звезду!
Апрель 1918
СПБ
Желтое окно
Иди сюда, взгляни-каСквозь желтое стекло.Взгляни, как небо дико,Подземно и светло.
Клубясь, ползет червивыйИ дымный ворох туч.Мертво рудеют ивыНад желтью жарких круч.
Ручей по дну оврага –Как черное вино.Как жженая бумага –Трава в мое окно.
Бессмысленно-кровавыТела апрельских рощ.Накрапывает ржавый,Сухой и горький дождь.
И всюду эти стеклаПроклятого окна.Земля моя поблекла,Земля опалена!
Апрель 1918
Шел…
Белому и Блоку
1
По торцам оледенелым, В майский утренний мороз,Шел, блестя хитоном белым, Опечаленный Христос.
Он смотрел вдоль улиц длинных, В стекла запертых дверей.Он искал своих невинных Потерявшихся детей.
Все – потерянные дети, – Гневом Отчим дышат дни, –Но вот эти, но вот эти, Эти двое – где они?
Кто сирот похитил малых, Кто их держит взаперти?Я их знаю, Ты мне дал их, Если отнял – возврати…
Покрывало в ветре билось, Божьи волосы крутя…Не хочу, чтоб заблудилось Неразумное дитя…
В покрывале ветер свищет, Гонит с севера мороз…Никогда их не отыщет, Двух потерянных – Христос.
Май 1918
СПБ
Всем, всем, всем
2
По камням ночной столицы,Провозвестник Божьих гроз,Шел, сверкая багряницей,Негодующий Христос.
Темен лик Его суровый,Очи гневные светлы.На веревке, на пеньковой,Туго свитые узлы.
Волочатся, пыль целуютЗмеевидные концы…Он придет, Он не минует,В ваши храмы и дворцы,
К вам, убийцы, изуверы,Расточители, скопцы,Торгаши и лицемеры,Фарисеи и слепцы!
Вот, на празднике нечистомОн застигнет палачей,И вопьются в них со свистомЖала тонкие бичей.
Хлещут, мечут, рвут и режут,Опрокинуты столы…Будет вой и будет скрежет –Злы пеньковые узлы!
Тише город. Ночь безмолвней.Даль притайная пуста.Но сверкает ярче молнийЛик идущего Христа.
Май 1918
СПБ
А. Блоку («Всё это было, кажется, в последний…»)
Дитя, потерянное всеми…
Всё это было, кажется, в последний, В последний вечер, в вешний час…И плакала безумная в передней, О чем-то умоляя нас.
Потом сидели мы под лампой блеклой, Что золотила тонкий дым,А поздние распахнутые стекла Отсвечивали голубым.
Ты, выйдя, задержался у решетки, Я говорил с тобою из окна.И ветви юные чертились четко На небе – зеленей вина.
Прямая улица была пустынна, И ты ушел – в нее, туда…– – – – – – – –Я не прощу. Душа твоя невинна. Я не прощу ей – никогда.
Апрель 1918
СПБ
Напрасно («Всю душу не тебе ли я…»)
Всю душу не тебе ли я Несу – но тщетно:Как тихая Корделия, Ты неответна.
Заря над садом красная, Но сад вечерен.И, может быть, напрасно я Тебе так верен.
1918
СПБ
Есть речи
У каждого свои волшебные слова.Они как будто ничего не значат,Но вспомнятся, скользнут, мелькнут едва,И сердце засмеется и заплачет.
Я повторять их не люблю; я берегуИх от себя, нарочно забывая.Они мне встретятся на новом берегу:Они написаны на двери Рая.
Июнь 1918
СПБ
Свеча ненависти
Рабы, лгуны, убийцы, тати ли – Мне ненавистен всякий грех.Но вас, Иуды, вас, предатели, Я ненавижу больше всех.
Со страстью жду, когда изведаю Победный час, чтоб отомстить,Чтоб вслед за мщеньем и победою Я мог поверженным – простить.
Но есть предатели невинные: Странна к ним ненависть моя…Ее и дни, и годы длинные В душе храню ревниво я.
Ревниво теплю безответную Неугасимую свечу.И эту ненависть заветную Люблю… но мести не хочу.
Пусть к черной двери искупления Слепцы-предатели идут…Что значу я? Не мне отмщение, Не мой над ними будет суд,
Мне только волею Господнею Дано у двери сторожить,Чтоб им ступени в преисподнюю Моей свечою осветить.
Июнь 1918
Может быть…
Скоро изменятся жизни цветы,я отойду ото всех, кто мил,буду иные искать ответы, если здешние отлюбил.
И не будет падений в бездны:просто сойду со ступень крыльца,просто совьется свиток звездный, если дочитан – до конца.
Июнь 1918
СПБ
Не бывает
Нет, не бывает, не бывает,Не будет, не было и нет.Зачем нас этот сон смущает,На безответное ответ?
Он до сих пор кому-то снится,И до сих пор нельзя забыть…Он никогда не воплотится:Здесь – ничего не может быть.
Август 1918
СПБ
За копьями
Горят за копьями ограды,В жестокой тайне сочетаний,Неугасимые лампадыМоих сверкающих мечтаний.
Кто ни придет к ограде, – друг ли,Иль враг, – войти в нее не смея,Лампады меркнут, точно угли,Во тьме дыша и ало рдея.
Не знать огней моих лампадныхТому, кого страшат потери.Остры концы мечей оградных,И нет в ограде этой – двери.
Сверкайте, радужные цепиМоих лампад, моих мечтаний,В бесплодности великолепии,В ненужности очарований.
Август 1918
СПБ
Час победы
…Он ушел, но он опять вернется.
Он ушел и не открыл лица…
Что мне делать, если он вернется?
Не могу я разорвать кольца…
«В черту» (1905)
Он опять пришел – глядит презрительно(Кто – не знаю, просто Он, в плаще)И смеется: «Это утомительно,Надо кончить – силою вещей.Я устал следить за жалкой битвою,А мои минуты на счету.Целы, не разорваны круги твои,Ни один не вытянут в черту.
Иль душа доселе не отгрезила?Я мечтаний долгих не люблю.Кольца очугуню, ожелезю яИ надежно скрепы заклеплю».
Снял перчатки он с улыбкой гадкоюИ схватился за концы кольца…Но его же черною перчаткоюЯ в лицо ударил пришлеца.
Нет! Лишь кровью может быть запаяноИ распаяно мое кольцо!..Плащ упал, отвеянный нечаянно,Обнажая мертвое лицо.
Я взглянул в глаза его знакомые,Я взглянул… И сник он в пустоту.В этот час победное кольцо моеВ огненную выгнулось черту.
Сентябрь 1918