Хлопнув дверью, я выскочил на улицу, забрал у водителя ключи и поехал на нашу с Ритой квартиру.

Только вот вместо Ритки обнаружил там её подружку, которая яростно собирала вещи в чемоданы.

— Оля? — ошарашенно уставился на неё.

— А, явился, — оскалилась она. — Гондон штопанный. Как ты мог так поступить с Риткой? Она же тебя любила! А ты? Мразь ты последняя.

— Оля, давай ты не будешь лезть не в свое дело, — оборвал я ее, но почти сразу осекся, заметив, что Миронова плачет. Размазывает по лицу злые слезы вперемешку с тушью и тенями. — Оля, что случилось?

Сердце в груди буквально замерло. Каким-то внутренним чутьем я ощутил неладное. Произошло что-то серьезное. Если не непоправимое.

Руки сами собой сжались в кулаки, кадык дернулся. Сука… Только бы с Ритой было все в порядке. Иначе я не знаю как буду жить.

— Риту оперируют сейчас, — заорала Оля, а я буквально шлепнулся на кровать. Дышать сразу же стало трудно.

— Как оперируют? — просипел еле слышно.

— А вот так. Она в жуткое ДТП попала. Недалеко от ЗАГСа. Там два трупа, Денисов. Два трупа! И если Риты тоже не станет, то в ее смерти виновен будешь ты! Потому что если бы не твой похотливый отросток, то вы бы сейчас в ресторане гуляли! Урод ты конченный, понял?

Оля еще что-то кричала, но я уже не слышал, что именно. От ужаса в глазах потемнело, а в ушах стоял сплошной звон…

«Если Риты не станет» — эти слова так и впились мне в мозг. Раскаленной добела иглой. И это было самое страшное, что я слышал в этой жизни…

А самое паскудное, что в этом всем действительно лишь моя вина…

Одна проклятая ночь, которую я даже не помню. Одна подлая тварь, вбившая клин между нами. Моя глупость и невоздержанность.

И всё, наши с Ритой жизни стремительно покатились в пропасть.

Глава 7

Игры памяти

Рита

Приходила я в себя тяжело и муторно. Когда открыла глаза, даже не сразу сообразила где нахожусь. Настолько все плыло перед глазами.

Только через пару мгновений, когда зрение прояснилось, я увидела, что нахожусь в больничной палате, лежу на широкой кровати-трансформере. Такие обычно показывают в телесериалах про врачей.

Причем левая рука и левая нога у меня в гипсе. И, судя по ощущениям, голова перебинтована.

Краем глаза отмечаю пустой штатив для капельницы, стоящий справа от кровати.

В голове тут же начинает вертеться сумятица из кучи вопросов и беспорядочных мыслей. Что произошло? Почему я в больнице? Да еще в таком состоянии?

Авария, несчастный случай, нападение?

Я не помнила ничего кроме смутных образов, мелькающих перед глазами. И вроде воспоминания лежали на поверхности, но дотянуться до них не получалось.

Все было скрыто пеленой плотного тумана.

Я наморщила лоб, пытаясь хоть что-то вспомнить, но лишь скривилась от накатившей боли. Было такое ощущение, будто мой череп раскололи на несколько частей и так и оставили.

— Риточка, доченька, — вошедшая в палату мама тут же бросилась ко мне. — Как ты себя чувствуешь?

— Паршиво, — призналась я. Начало болеть вообще всё. Словно кто-то изнутри пытался разобрать меня на мелкие детали. — Болит очень.

— Потерпи, хорошая моя, — мама вытерла с лица слёзы и подскочила со стула, на который успела присесть. — Сейчас позову твоего лечащего врача.

Через пять минут мама вернулась в сопровождении темноволосого мужчины средних лет в белом халате. На его бейдже я с трудом разобрала слова: «Архипов Дмитрий Валентинович. Хирург, врач высшей категории».

— Ну здравствуйте, Рита. — мягко сказал он, начиная осматривать мою голову и доставая фонарик. — Давайте посмотрим, что тут у нас.

— Дмитрий Валентинович, что с моей дочерью? — спросила мама, когда осмотр завершился.

— В принципе, все в пределах нормы в данной ситуации. Во всяком случае, могло быть хуже. Сейчас Маргарите нужен полный покой и здоровый сон. Дальше молодой здоровый организм все сделает сам. Через пять минут придет старшая сестра и поставит укол. Обезболивающее поможет купировать боль.

— А что вообще произошло? — выдавила я из себя, чувствуя как сознание мутится от боли.

— Вы попали в ДТП, — мрачно сказал врач. — Тяжелое ДТП. И вам действительно очень повезло. Отделались закрытой черепно-мозговой травмой, ушибами, порезами и парой переломов.

— ДТП? — снова нахмурилась я. — Я ничего не помню. Куда я ехала? Зачем? Как произошла авария?

— Боже, — мама прижала ладонь к губам. — Это что, амнезия?

— Так, погодите. — доктор присел на край кровати и всмотрелся в мое лицо. — Вы же помните как вас зовут?

— Да, — кивнула. — Рита. Меня зовут Рита.

— А полное имя?

— Полянская Маргарита Владимировна.

— Сколько вам лет?

— Двадцать два. В апреле исполнилось, — уверенно ответила. Это я помнила прекрасно.

— Так, хорошо. Какой сейчас год и месяц?

— Август, начало… Две тысячи двадцать третий год.

— Прекрасно. — врач удовлетворенно кивнул и указал на маму. — А её вы помните?

— Конечно. Это моя мама, Полянская Инесса.

— Ну вот видите, Инесса Александровна. Из памяти вашей дочери выпал лишь короткий промежуток времени. Что характерно для ретроградной амнезии. Это частое явление при травмах головы. Травмирующие события выпадают из памяти. Но при должном лечении и восстановлении организма вся память в скором времени вернется. За дальнейшим же будем наблюдать.

— Слава Богу, — облегченно выдала мама, опустилась на стул и сжала мою ладонь. — Все будет хорошо, родная. Потерпи немного.

Через пару минут пришла медсестра и вколола мне что-то волшебное. Боль сразу начала отступать и меня потянуло в сон.

— А папа где? — уже сонно спросила я.

— Скоро приедет, Рит. Ты пока спи, девочка моя… Спи, мы будем рядом с тобой…

Перед погружением в темноту в памяти всплывает красивое мужское лицо. Темные волосы, синие глаза, волевое лицо… Лёша. Мой Лёшка… Как я могла по него забыть?

Где он? Что с ним? Тоже пострадал в ДТП? Или его со мной не было?

Хочу спросить об этом у мамы, но не успеваю. Губы просто не разлипаются, а потом и веки смыкаются плотно. Так, что не разлепить.

Сон наваливается бетонной глыбой, заполняя туманом сознание…

Последнее, что мелькает в памяти — это красивая кружевная фата, улетающая в голубые небеса….

* * *

Следующее пробуждение далось легче. Перед глазами не плыло, а боль если и была, то где-то далеко на периферии.

Сознание было ясным, что не могло не радовать.

А еще я сразу увидела Лёшку. Он сидел возле моей кровати и смотрел в пол. Выглядел любимый