----------------------------------------------------------------------
* Хотя его и покоробил этот грубый повтор, он оставил место без исправления, кстати припомнив, что Лев Толстой позволял себе натолкать в одном и том же предложении сколько угодно "что".
----------------------------------------------------------------------
Вошла жена, села в кресло напротив, положила ногу на ногу и сказала, сделав мыслящее лицо:
- Я хочу с тобой посовещаться насчет грибов.
- Каких еще грибов?! - проговорил, наморщившись, Петушков.
- Я сегодня утром купила на базаре десять кило грибов. Теперь нужно решать, что с ними делать: то ли засушить, то ли заморозить, то ли замариновать.
Петушков сосредоточенно молчал, изо всех сил стараясь удержать в голове фразу "Иначе ад".
- Если мариновать, то нужен девятипроцентный уксус, сахар, гвоздика, лавровый лист...
Путушков сказал:
- Заклинаю тебя: уйди!
Жена обиженно вытянула губы трубочкой и ушла.
Вдруг на дворе громоподобно ухнуло артиллерийское орудие, и стекла в окнах задрожали, мелко-мелко, как затряслись. Петушков сразу понял, что это выстрелило мемориальное орудие, поставленное в память победы под Москвой, но не придал выстрелу никакого значения, так как был слишком занят фразой "Иначе ад".
Вернулалсь жена, но застыла в дверях с удивленным лицом и вытянутой вперед ладонью, точно она кого-то пыталась остановить.
- Там эти пришли, - сказала она, - не знаю, кто... а заводила у них сантехник, который нам испортил водопровод...
- Ну и что? - рассеянно спросил философ.
А вот что! - сказал Вася Самохвалов, отодвигая жену рукой. - Ну ты, мыслитель, давай проваливай отсюда к чертовой матери! Теперь мы тут с Клавдией будем жить!
