Ознакомительная версия. Доступно 21 страниц из 112
одну, самую маленькую.
Но нарядная девочка уже совсем не хотела со мной разговаривать. Полуприкрыв свои остывшие холодные глаза черными длинными ресницами, она сквозь них с видимым презрением наблюдала за моими хлопотами.
– Бабушка, Бабушка! Пойдем домой! Божьей коровке нужны листики! Бабушка-а‐а‐а!
– Да, да, идем. У нас много дел, мне надо собираться, – еще договаривая о чем-то со Светой, отозвалась Бабушка. – Идем, идем, не канючь, беги надевай куртку. Ты посмотри, Света, мы совсем про ребенка забыли, – кряхтела она, натягивая боты. – А ей уже давно обедать пора.
– Но зато все решили! За Машу ты не переживай, – весело щебетала Света, застегивая на мне куртку. – Я все равно на неделю собиралась переехать к вам жить, потому что Володя с понедельника будет белить потолок и красить стены кухни.
Оказалось, что уже темнеет. В свете разгорающихся фонарей постепенно вяло опадало багрово‐лиловым цветом осеннее небо. Было зябко. Я изо всех сил сжимала в кулачке драгоценную коробочку, боясь, что божья коровка замерзнет.
– Скорее, скорее, Бабушка. Божьей коровке нужны листочки. Она хочет кушать.
– Бегу как могу, – неожиданно покладисто согласилась Бабушка. – Да и не только божья коровка, ты, наверное, тоже.
На повороте во двор мы завидели невысокую, неспешно бредущую женщину. Огромный ярко-рыжий рюкзак на ее спине, под тяжестью которого она чуть сгибалась вперед, делал ее издали похожей на большую черепаху. Сходство с большими грубыми лапами пресмыкающегося ей придавали и две немаленькие сумки, которые она с усилием не несла, а скорее переставляла по асфальту.
– На ловца и зверь галопом, – пробормотала Бабушка и прибавила шагу, явно стремясь обогнать с трудом ползущий по тротуару рюкзак.
И пока я озиралась, где какой появился зверь, куда он несется галопом и не угрожает ли он моей божьей коровке, Бабушка поравнялась с женщиной и поздоровалась:
– Добрый вечер, Нина Ивановна!
– Добрый! – недобро выглядывая из-за рюкзака, отозвалась наша соседка с первого этажа.
– Вам помочь?
– Сама справлюсь!
– Ну, как знаете. – Бабушка остановилась и потопталась возле отдыхающей соседки, явно желая продолжить разговор, но не зная как.
– А у меня божья коровка в коробочке! – меж тем заявила я Нине Ивановне.
– И что?
– И… ну… ничего, – смешалась я.
– Нина Ивановна, – вдруг решилась Бабушка. – Вы помните Зинаиду Степановну?
– Помню, – не слишком любезно отозвалась соседка. – Что, померла все же?
– Ну, зачем вы так? – обиделась Бабушка.
– А чего! Лет-то ей было! Недаром про родню вспомнила. Помирать и поехала.
– Нет, она жива…
– Ну и слава богу тогда! Пусть живет, пока ноги носят. – Нина Ивановна было взялась за сумки. – Жаль, что уехала. Я без нее как без рук. И Филя скучает. Мне теперь и к подруге на дачу не мотнуться… квартиру-то не на кого оставить! Тут же народец такой! Глаз да глаз. Никому верить нельзя.
Этот пассаж, видимо, сильно ободрил Бабушку, которая явно не знала, как повернуть разговор в нужное для нее русло.
– Нина Ивановна, а как бы вы посмотрели на то, если бы она вернулась?
– Куда это? – Нина Ивановна шмякнула свои сумки об асфальт и настороженно прищурилась на Бабушку: – Комнату она свою продала… Чегой-то ей припекло возвращаться?
– Да вы не беспокойтесь, – заторопилась Бабушка. – Никто комнату обратно требовать не станет.
– Попробовала бы, – с угрозой авторитетно заявила Нина Ивановна. – Там все чисто. Сделка законная. Ри..е..э..лтор, – она с трудом перекатила во рту заморское словечко, – знакомый, подвоху там быть не могло.
– Нина Ивановна… у Зинаиды Степановны большие проблемы. Ее из дому дочка выгнала. Просто высадила на стул под лестницу в подъезд и обратно в квартиру не пускает.
Нина Ивановна шумно вздохнула и стала стряхивать с плеч рюкзак, который с тихим стуком шмякнулся рядом с сумками на асфальт.
– Э‐э, зря я так, – досадливо пробормотала она. – Пожалуй, хоть и хорошо упаковано, а все может разбиться…
– Вы понимаете??? В подъезд, на стул! Как тряпку ненужную вышвырнули! Взяли все, что она с собой привезла, деньги отобрали, и… все.
Нина Ивановна достала из кармана куртки не слишком чистый носовой платок и громко высморкалась.
– Народец поганый стал. А я ей, дуре, говорила, что так будет! Она ж никого не слушала… Насмотрится по телевизору своего «мыла пенного» и давай песню петь: «дочь-мать…», «родные ду́ши»… Да тут не то что чужие – родные детки так и норовят тебя быстрее в гроб пристроить… чтоб, значит, не мешался ты до твоих накоплений добраться, да раздербанить все то, что ты годами, непосильным трудом… Потому родственничков я в своем обиходе и не держу! От меня-то вам чего надо?
– Пальто… у вас не найдется какое-нибудь лишнее теплое пальто или куртка… Я бы ей свое отдала, да у меня только одно…
Нина Ивановна с изумлением взглянула на Бабушку:
– Во Владикавказ, что ли, вы ей это пальто посылать будете? Чтоб под лестницей, значит, ей теплее сидеть было?
И она противно захихикала.
– Бабушка! – Тут я почему-то снова вспомнила про свою божью коровку, которая могла замерзнуть в спичечном коробке без листиков. – Бабушка! Пойдем скорее домой! Божьей коровке кушать пора!
Но Бабушка вдруг строго поджала губы и сухо сказала:
– Стыдно вам, Нина Ивановна. Я за ней поеду в понедельник. Не в чем мне ее в Москву привезти.
– Вы??? – Нина Ивановна аж задохнулась от изумления. – Куда вы ее привезете? К себе?
– Да. – Было похоже, что Бабушка очень жалеет, что затеяла этот разговор, и хочет его скорее свернуть.
– На хрена ж вам эта обуза? Она ж болеть скоро начнет… Неработоспособна будет. Куда вам в вашу двушку, вас же там и так как сельдей в бочке. Или дочка с мужем съехала?
– Пойдем, Маша! – Бабушка совсем рассердилась и, нашарив мою руку, направилась к подъезду, на ходу бурча себе под нос что-то гневное.
– Стой, умная какая! – вдруг раздалось за нашей спиной. – Пальто-то уже что, не нужно?
Бабушка остановилась и обернулась.
– Сюда иди! – Нина Ивановна взялась за рюкзак. – Помоги-ка.
Вдвоем они с трудом пристроили рюкзак обратно ей на спину.
– Ты вот что, – Нина Ивановна еще, похоже, о чем-то раздумывала, – сумку-то вот эту, что с правой руки моей, за одну ручку-то возьми!
Бабушка, явно недовольная всей этой ситуацией, тем не менее подчинилась. И мы все медленно двинулись к подъезду.
– Ты вот что, – кряхтя, продолжала Нина Ивановна, – дите домой отведи, а я пока дома разберусь со всем этим. Вечерком спускайся. Найдем мы ей куртку или пальто. И боты какие-нибудь найдем. Добра хватает.
– Спасибо, – сухо поблагодарила Бабушка.
– А как привезешь ее, ко мне приводи. Я ее в маленькой комнате поселю. Пока. Но учти: если сляжет – твоя забота будет. Я из-под нее горшки таскать не стану. Недосуг мне. – Она с трудом втиснулась в проем подъездной двери. – Еще неизвестно, кто из-под меня их выгребать будет. И будет ли. А тут чужая забота… Нет. Сляжет – заберешь!
– Хорошо, Нина Ивановна, – все так же сухо пробормотала Бабушка.
Соседка с трудом сгрузила с плеч рюкзак
Ознакомительная версия. Доступно 21 страниц из 112
