– Ты здесь?

– Ох, кто тут у нас? И как вы добрались сюда по горам? Заходите, заходите!

Старая женщина, которая лежала внутри, приподнялась и тепло поприветствовала гостей. Убирая толстое хлопчатобумажное одеяло, она продолжала кашлять. Старушка, у которой было маленькое тело и сильно изогнутая спина, кое-как завязала свои седые волосы и скрепила их тусклой серебряной заколкой. Зайдя внутрь, Сынбом ощутил особый запах старого дома.

Когда он собирался сесть, Суджон окликнула его:

– Я не умею проверять пульс, поэтому сделай-ка это ты.

– Что?

– Ты сюда развлекаться пришел?

– Ну, не то чтобы.

– Что такое? – спросила старушка почти беззубым ртом, посмотрев на Суджон.

Та рассмеялась.

– М-м, около нашей лавки лечебных трав открылась новая клиника восточной медицины, и этот господин – врач. Из любопытства он пришел сюда вместе со мной. Удачно же! Заодно и пульс проверит.

– Ох, даже не знаю, как благодарить.

Он пришел сюда не для того, чтобы развлекаться, но и не для того, чтобы мерить чей-то пульс. С этими мыслями Сынбом встал на колени и взял запястье старушки. Оно было очень тонким, словно от него остались только кости. Он осторожно проверил слабо бьющийся пульс и посмотрел в затуманенные глаза старушки.

– Высуньте язык.

Язык бабушки, который она высунула, как послушная ученица, оказался желтоватого оттенка.

– У вас жар. Голова тоже болит?

Сынбом коснулся ее шеи и плеча. Мышцы были твердыми, как камень.

– То холодно, то жарко.

– Вы чувствуете духоту внутри? А тошноту? На солнечное сплетение словно что-то давит, а сопли и мокрота идут в заднюю часть горла?

Старушка кивнула.

– Это простуда, которая поражает солнечное сплетение. Вы уже стары, и ваш организм слаб, поэтому нужно проявлять особую осторожность. Вы хорошо питаетесь?

– У меня нет аппетита…

Кожа да кости, почти никакой плоти. Судя по всему, аппетита у нее не было уже ни день и ни два.

Как будто отвечая Сынбому, Суджон, стоявшая скрестив руки на груди, сказала старушке:

– Я же говорила есть как следует.

– Это так хлопотно.

– Я все время тебя предупреждала, что от этого может появиться болезнь, которой раньше никогда не было. Вот, пожалуйста, а ведь всего неделя прошла.

При этих словах брови Сынбома поднялись вверх. Так она и неделю назад здесь бывала?

Кхм. Он кашлянул и снова коснулся запястья старушки.

– Вот это место, чуть ниже запястья, – внешняя акупунктурная точка, а вот эта часть – внутренняя. Сейчас у меня нет игл, поэтому я сделаю вам точечный массаж. Его будет достаточно, чтобы вы почувствовали себя лучше. А еще вам нужно принять лекарство…

Он перевел взгляд на Суджон, она молча наблюдала, а затем развязала узелок, который принесла с собой. Сынбому как раз было любопытно, что там внутри. В развернутом узелке оказалась коробка с лекарственными травами и снадобьями, контейнер с едой и несколько черных пакетиков. Он глубоко вздохнул: «Она проделала весь путь сюда, неся на себе такую тяжесть?»

А за другую руку в это время цеплялся он сам. Сколько у нее вообще сил? Сынбом открыл рот. Вполне возможно, госпожа Ко даже сильнее его самого. Суджон протянула ему лекарство.

Хлопая глазами, он спросил:

– Что это?

– Ты же сказал, что нужно лекарство.

– Я?

– Разве нет?

– Ну, не совсем.

Он, конечно, думал об этом, но не знал, что ему тут же все дадут. Ворча, Сынбом поднялся.

– В комнате холодно. Разожги-ка огонь в камине на кухне и разогрей тот, что на улице.

– Но как я зажгу огонь? – недовольно ответил Сынбом.

– Да как так можно? Нельзя же заставлять дорогого гостя заниматься чем-то подобным, – попыталась встать старушка.

Стоило ей подняться с пола, как все тело задрожало.

– Что в нем дорогого? Не вставай. Как в таком состоянии что-то делать? – Суджон схватила старушку за плечо, останавливая ее.

– Мне несложно. Сделаю я, сделаю. – Сынбом тоже торопливо замахал руками. – Раз уж мы здесь, все для вас сделаем. Отдыхайте.

Суджон вышла. Сначала зашла на кухню, а затем сделала круг вокруг дома. Обуваясь, Сынбом взглянул на темную гору. Хватит ли у него смелости пойти туда в одиночку? Пока он мгновение задумчиво стоял, услышал звук шагов по траве. Это Суджон вышла со стороны дома и позвала его:

– Там есть немного дров, но их не хватит. Нужно собрать еще сколько-то, прежде чем разжечь огонь. Тут везде деревья, так что в этом не будет ничего сложного, верно?

– А вот и будет!

Кхе-кхе. Когда из комнаты послышался кашель, Сынбом надул губы. Он принялся собирать ветки, не отходя далеко и не выпуская дом из поля зрения. Сломанных деревьев было много. Он несколько раз ходил туда-сюда с длинными толстыми ветками.

«Если бы я знал, что так будет, ни за что бы за ней не пошел. Может, она это специально? Как вообще такое могло случиться? Будто кто-то это специально подготовил. Они с Гонсиль точно сговорились. Решили заставить меня страдать. Совсем я с ума сошел, раз подписался на такое. Радостно бросился за ней!»

– Эй, что ты там делаешь? Не собираешься готовить лекарство? – окликнула его со двора Суджон.

– Иду-иду.

Продолжая ворчать, он направился к дому в обнимку с пнем недавно упавшего дерева. Сухие листья осыпались с него, цепляясь за заросли.

Сынбом положил зажженную газету на дрова в печи и подул на нее. Бумага почернела и бесследно исчезла, оставив после себя только серый пепел. Красный огонь, казалось, совершенно не собирался приниматься за дрова. Только повалил едкий дым. Сынбом вытер слезы тыльной стороной ладони. Когда он снова чиркнул спичкой о стенку спичечного коробка, она ярко загорелась. Он быстро зажег скомканную газету и сунул ее в печь. Яростные языки пламени тут же утихли.

Из кухни высунула голову Суджон:

– Ох, еще не готово? Ты так долго, что уже терпеть невозможно.

Когда она подошла, Сынбом почувствовал аппетитный запах еды. А ведь он сегодня ничего не ел! Из живота послышалось урчание. Суджон, услышав этот звук, оглядела его.

– Что за гром из живота? Ты разве много работал?

– Конечно, много! А еще я сегодня ничего не ел.

– Ну и кто просил идти за мной?

Знай Сынбом, что придется так страдать, не стал бы увязываться за Суджон. Но если просто лежать в постели, кто будет выплачивать долги и зарабатывать деньги? Именно поэтому Сынбом только надувал губы, но не жаловался. Он отмахнулся от дыма, который поднимался перед его глазами, и тот бесформенным облаком рассеялся в воздухе. Суджон привычным движением вытащила из печки