Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 53
продолжала вслух размышлять продюсерша. – Обычное садо-мазо не прокатит…
– А разве можно садо-мазо? – усомнился он.
– Не напрямую, конечно, – усмехнулась Полина. – Но намекнуть так, что все будет очевидно. Цепи, ремни, наручники…
– Ничего себе намеки!
– Только это слишком просто, надо что-нибудь героическое… И не в нашем времени. Средневековье, например. Тогда вообще можно кандалами к стене приковать. В белой рубашке, пуговицы расстегнуты. То есть не пуговицы, а что там у них было… Волосы грязные, спутанные, падают на лицо… Пусть отращивает, кстати.
– Он и так по условиям контракта не имеет права ничего во внешности менять, – напомнил Елисей.
– Точно, – меланхолично отозвалась продюсерша. – Значит, волосы падают на лицо, на скуле кровоподтек – надо же пощечину обыграть. Девушка может и врезать прямо в кадре… Нет, лучше мужик, так жалостнее получится. А потом на расстрел…
Елисей даже заслушался, но в этом месте не выдержал:
– Какой расстрел в Средневековье?
– Ну, значит, попозже, – не смутилась она. – Гражданская война…
– Она сейчас не в тренде.
Полина только фыркнула:
– Подумаешь, делов-то! Ну декабристы. Хотя нет, их повесили, а это не эстетично ни фига… Какого у нас царевича замучили? – внезапно осенило ее. – Сразу к фамилии привязка, точно все запомнят…
– У меня по истории тройка была, – признался Елисей.
– Троечник, значит? Но вообще ты прав, не стоит к конкретным реалиям обращаться, а то еще чьи-нибудь чувства заденем. Лучше абстрактный сюжет, чтоб вовсю разгуляться. А если пытки? Может, инквизиция?..
– На костер его? – усмехнулся Елисей.
– Можно и на костер…
Он опять некстати вспомнил Василису.
– Как сына ведьмы?
– Ага. Он орать умеет?
– Не знаю, не слышал.
Елисей поймал ее удивленный взгляд и пояснил:
– Ярик с матерью жил.
Похоже, новостью это не стало – Полина никак не отреагировала, лишь задумчиво протянула:
– Думаю, у твоего сына много скрытых талантов. Видел бы ты, как он у меня в кабинете раздевался!
– Ярик раздевался у тебя в кабинете? – недоверчиво уточнил Елисей. – За каким?..
Она пожала плечами:
– Надо было посмотреть, как поведет себя в стрессовой ситуации.
– И как же?
– Разделся как миленький, – прищурилась продюсерша.
– Ну и тесты у вас! – возмутился Елисей.
– Наиболее уязвимым человек чувствует себя голым, – глубокомысленно заметила она. – Вспомни прием у врача…
Елисей терпеть не мог ходить по врачам, поэтому предпочел не сворачивать с темы:
– Что, полностью?
– Нет, конечно, за кого ты меня принимаешь? Только рубашку снял. Молодец, послушный мальчик.
– Привык маму слушаться, – протянул Елисей и задумался: – И как решился что-то сделать против ее желания?
– Послушные домашние мальчики тоже хотят славы. Готовы ради этого на все, даже раздеться… Ну и молодец, это важное качество.
– Для того, чтобы выступать?
– Для всего, – убежденно проговорила Полина. – Ты пойми: никому не интересно смотреть, как кто-то просто стоит поет, пусть зашибись хорошо и правильно, точно попадая в ноты. Такого добра навалом! Нужно найти то, что будет цеплять. Секс продает – эту формулу никто не отменял. Только в лоб уже не работает, надо подавать завуалированно, чтобы действовало на подсознательном уровне. Публике не нравится, когда ей откровенно пытаются что-то впарить. Надо давить на скрытые инстинкты и тайные желания, в которых стыдно признаваться…
– И какие это желания в нашем случае? – скептически поинтересовался Елисей.
Полина пожала плечами:
– Помучить хорошенького мальчика, конечно. И если уж самой не дотянуться, то хотя бы посмотреть, как это делают другие. Выходишь на сцену – будь готов вести себя как шлюха. Причем не только в одежде…
– Зачем?
– Создавать иллюзию доступности, – пояснила она.
– Жертва, шлюха – кем еще надо быть, чтобы стать звездой?
– Все индивидуально. Но у твоего парня правильный набор. Далеко пойдет…
– Так, я не понял, – нахмурился Елисей, устав слушать эту чушь. – Ты кого хочешь, меня или моего сына?
Полина закусила губу и взглянула на него из-под ресниц:
– Ярослав, конечно, ничего, но он же у тебя несовершеннолетний. Придется довольствоваться взрослой версией Царевича…
Он облокотился на спинку дивана и сжал ее щиколотку:
– Пытки инквизиции, говоришь?..
– Это что, угроза? – растерянно пробормотал Яр.
– Глупая шутка, – убеждал его Игорь. – Даже не парься. Какая-то идиотка выпендриться решила.
Звучало вполне логично, но ему все равно было не по себе.
– На фига?
– Да просто внимание привлечь. Заставить понервничать. А ты не ведись. Ведь не было никакой гарантии, что это к тебе попадет. Кому нужны их дурацкие цветы и подарки? Я бы сразу выбрасывал…
– Все равно тут что-то не то.
– Не бери в голову, бери в рот, – ухмыльнулся Игорь.
Яр поморщился:
– Может, заткнешься?
Тот вытаращил честные глаза:
– Что я такого сказал? Это просто поговорка… Не принимай близко к сердцу, в смысле.
– Не могу, – признался он.
– Ну давай еще пожалуйся кому-нибудь! И больше на сцену не выйдешь…
– Почему?
– Кто же тебе разрешит, если скажешь, что угрожают?
Яр призадумался. Предложение рассказать об открытке было дельным, но если его после этого не выпустят…
Маме, ага. Тогда вообще дома запрет. А если папе, то к нему приставят взвод охраны, и будет он ходить как дебил… Нет уж, ну его на фиг. Надо подождать и посмотреть, как будут развиваться события…
* * *
Многие умеют неплохо петь или кривляться, но единицы становятся актерами и певцами. Для этого надо иметь особую склонность к душевному стриптизу. И не только душевному. Неважно, что ты обнажаешь – душу или тело. Второе даже проще…
А некоторые ничего не умеют и никакими талантами не обладают, но все равно становятся – склонность к стриптизу заставляет. И самолюбование, конечно. Без него никуда: если ты не нравишься себе, то как понравишься другим?
Но он не испытывает потребности обнажаться на публику. У него все получается легко, естественно и выглядит настолько гармонично, что, кажется, идет от души. Он не притворяется, а искренность дорогого стоит. В наше время она встречается редко и становится исчезающим видом.
С другой стороны, это несет большую опасность – тот, кто позволяет себе быть откровенным, становится слишком уязвимым. Ведь в открытую душу так легко бросить камень…
Глава 15
Новая партитура
Руки давно затекли, но чувствительность не пропала, и они страшно болели. Ремни были мягкие, но все равно сильно врезались в кожу. Наверняка следы останутся, потом придется с длинными рукавами ходить. Хорошо, что сейчас холодно…
Сколько уже прошло? Без часов невозможно определить, время словно деформировалось. Как с микроволновкой, когда несчастные полторы минуты тянутся неимоверно медленно. Он так долго не выдержит, но как об этом скажешь?..
Однажды мать смотрела по телику старый штатовский фильм «Роман
Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 53
