- Прокладку не пробило? - спросил начальник и опять засмеялся неожиданно высоким женским смехом.

- Когда ты забудешь про эту прокладку? Ты што, всю жись теперь будешь?!

- Нет, - серьезно сказал начальник. - Иди спать. А мы отдохнем малость, жирок на пупке завяжется, и пойдем крышу привяжем. А то ее расколотит всю об лесины. Или унесет совсем.

Колька полез к Митьке на нары.

Лесорубы закурили после сытного обеда.

Начальник достал блокнот, устроился за столом, начал писать заметку.

"Самоотверженный поступок шофера Дмитрия Босых и тракториста Николая Егорова".

Написал так, подумал, зачеркнул. Написал иначе: "Лесорубы спасены!"

Опять зачеркнул. Написал:

"Тов. редактор! У лесорубов на 7-м участке еще до бурана кончились все продукты. Им грозила крупная неприятность. И только благодаря умелым действиям шофера Д. Босых и тракториста Н. Егорова продукты на участок были доставлены".

Начальник прочитал, что написал, и остался доволен.

- Иван Сергеич, - спросил один лесоруб, - если не секрет: что такое хотел сказать Митька?

- Митька?.. - Начальник криво улыбнулся. - Мы с ним в одном лагере сидели. Он в моей бригаде был.

- Так вы што... тоже?..

- Двенадцать лет. А Митька теперь шантажирует. - Haчальник снова не сдержался и - в третий раз за этот день - закатился звонким своим искренним смехом. Отсмеялся и сказал убежденно: - Но он ни за что, ни под какой пыткой не сказал бы. Это он спьяну решил малость пошантажировать. Он отличный парень.

- А за что, Иван Сергеич?

- Сидел-то? Сто шестнадцать пополам. Ну пошли, братцы, найдем крышу-то.

Начальник оделся, взял веревку и первый вышел из избушки в крутой, яростный ад.

Буран снова набирал силу. Он, кажется, зарядил на неделю - февральский.