– Эй, конопатый! – крикнул нам в спину долговязый. – Хочешь, полтинник дам?

Я навострил уши и повернулся. Конопатый – это я. Веснушек летом у меня всегда было много.

– Поцелуй свою подружку, и полтинник твой, – сказал он, и все остальные в сотый раз заржали.

Я отвернулся. Жирик все рвался подраться с «мадридцами», но я ему не дал.

– На войне их отметелим, – сказал я, подтолкнул надутого Жирика, и направил его в сторону реки.

– На войну меня не возьмут, – ответил тот…

Через пару часов мы вернулись с Урала. Во дворе стоял рев мотоцикла. Рома и Костик проверяли своего нового железного друга и нарезали круги между домами.

Костик заметил меня и остановил свой мопед.

– Маркуша! – сказал он. – Бабки где, сука мелкая?

– Так завтра же, Костян! – ответил я. – Рома сказал, что завтра.

– По хрену, что завтра. Сейчас тащи давай. Метнулся и принес быстро.

– Костян, у меня нету.

– Давай-давай! А то у меня вот что есть, – Костян кивнул на намотанную на руль грязную, масляную цепь от велосипеда.

Зачем ему цепь на руле, я не знал, но угроза, как обычно, сработала. Я поплелся домой. Дома были сто десять рублей. Жирик сказал, что сейчас вынесет еще десятку. Сто двадцать. Видимо, получу я цепью сегодня.

Я вернулся, взял у Жирика червонец и отдал деньги Костяну.

– Нету больше, – сказал я.

– Ладно, – ответил Костик, и я обрадовался.

– Завтра остальное, и чтоб как штык. Без напоминаний, – добавил он. – А то всеку.

Я кивнул и пошел домой есть. Когда я заходил домой за деньгами, мама уже накладывала мне полную тарелку какой-то еды. Я едва успел выскочить обратно на улицу.

– Маркуша! – снова позвал меня Костян. – Где там друг твой, туземец?

– Какой?

– Ну этот… тугрики который мне тоже должен.

– Не знаю я.

– Ну увидишь – скажи, чтоб тоже завтра все было. А то вообще всех зарою.

Костян крутанул ручку мотоцикла, надымил и уехал. Сзади него сидела какая-то девчонка. Она была некрасивая, с чересчур окрашенными волосами и с синяками на ногах, но Костяну, видимо, на это было пофиг. Возле него крутилось много таких. И часто. Нам же с Жириком очень нравилась богатая Машка. Ленка тоже нравилась, но Машка – больше.

* * *

Вечером я гулять не пошел, а играл на компьютере. Мне редко дают на нем поиграть: компьютер у нас дома один, и на нем всегда что-то делает отец. Через окно я слышал, как Костик и Рома с кем-то ругаются и матерятся. Очень громко.

Я выглянул в окно, чтобы узнать, что там внизу происходит. Перед мотоциклетной разборкой у подъезда стоял мужик и орал на Костяна. Как я понял, Костян побил какого-то пацана, и вот пришел его папан защищать своего побитого малыша. Мужик был здоровый – я бы такого испугался, – но старших внизу было много, поэтому они его просто послали. Вообще, это плохо для того побитого пацана может кончиться. Если его увидят еще раз у нас во дворе, то получит он сполна. Песок жрать будет. Шпочить и бегать жаловаться родакам у нас было самым последним делом.

Я играл в компьютерные игры и думал про деньги. Можно было позвонить деду: иногда он приходил в гости и дарил пятьдесят рублей. Нет, дед уже приходил две недели назад, и тот его полтинник я уже потратил.

Я позвонил всем дружкам по двору и паре одноклассников с просьбой занять мне денег. Но денег ни у кого не было.

Крики и мат под окном затихли. Папан ушел ни с чем. Только больше проблем придумал своему оболтусу. Я снова выглянул в окно. Старшие вернулись к разборке мотоцикла. Того, на котором днем ездил Костик. Мотоцикл стоял на подножке как будто голый: с него были сняты почти все детали, а вокруг растеклось темное пятно. Думаю, с мотоциклом пошло что-то не так.

Из-за угла дома показался Арсен. Да, это был Арсен. Он вел за руку совсем маленькую девочку, лет, наверное, пяти. Это его сестра? Наверное, сестра, кто ж еще? В руке у Арсена был пакет из магазина. Арсен и его сестра шли домой, и так получалось, что топать им пришлось мимо Костиковой пацанячьей ватаги. Я думал, что Арсен свернет во двор и обойдет их, но он решил идти, как шел. Я удивился то ли храбрости, то ли глупости Арсена, навострил уши и спрятал свою голову в окно, так чтобы снаружи меня не заметили.

– О, туземец! Деньги несешь? – сказал Костик. Он сидел на корточках с разводным ключом и смотрел на Арсена через мотоцикл.

– Нет. Я ничего не принес.

– А, сестренку привел нам, значит? Не пойдет. Она маленькая слишком. Я ей даже не засуну. И тоже туземка. Фу, страшная какая, – Костик скорчил рожу сестре Арсена, та напугалась и уткнулась в бедро брата.

Арсен что-то шепнул сестре, и она медленно и неуверенно пошла к своему подъезду. Арсен подтолкнул ее вперед. Сам же он быстро вытащил что-то из своего продуктового пакета и запустил этим в Костяна. Этим «что-то» оказалась стеклянная банка с томатной пастой. Банка в Костяна не попала: его защитил каркас мотоцикла. Паста разбилась и забрызгала красным все вокруг, в том числе и Костика. Он вскочил на ноги, все старшаки вокруг тоже повскакивали и бросились на Арсена. Его повалили на землю и стали пинать. У меня внутри все сжалось, я слез с окна и закрыл его, чтобы не видеть, что будет дальше.

Я снова сел за компьютер и попробовал поиграть. Через минуту я даже через закрытое окно услышал, как кто-то из взрослых заорал на Костяна и его банду, чтобы они отстали от Арсена. Потом все затихло. Открыть окно и посмотреть, что происходит во дворе, я решился только минут через десять. Арсена на улице не было, а старшаки опять возились с мотоциклом. На асфальте валялись осколки банки, а томатная паста смешалась с той темной жидкостью из мотоцикла. Наверное, это было машинное масло.

Раз Арсена внизу уже не было, значит, его не прибили, и домой ушел он сам. Это хорошо. Интересно, а если бы я сбросил из окна что-то на Костяна и его пацанов? Что-нибудь тяжелое. Это бы помогло Арсену? Ха, нет, конечно! Тогда бы меня вместе с ним раскатали прямо там же. Но уж очень хотелось что-то сбросить.

Я придумал, где мне