«Если бы мне эти духи положил Николя, я бы не взяла», – мелькнула мысль в голове Вероники. Из фойе служебного входа она позвонила отцу в кабинет, отчиталась, что жива-здорова и просила передать привет маме.

Глава 8

Прибежав домой, она обрадовалась. Путь к ванной был открыт. Дядя Коля еще где-то гулял, «заливал свои зенки», как говорила баба Маша. Быстро приведя себя в порядок, она одела то же шифоновое платье, что и вчера, так как другого у нее не было. Она знала, что платье ей очень идет, и чувствовала себя в нем комфортно и уверенно. И, нарядная, распустив завитые в локоны волосы, поспешила к гостинице.

Людка Коротышкина в коротком розовом платье с небольшими белыми цветочками уже стояла на месте встречи вместе с Полем и Николя. Вероника невольно взглянула на свои часики. «Нет, я не опоздала. Только без десяти семь», – радостно подумала она и прибавила шаг. Все трое смотрели в ее сторону.

– Какая вы красавица, – сделал комплимент Поль, а Николя молча взял ее руку в свою, как бы говоря Полю «мое», и предложил:

– Идем?

Ресторан в «Европейской» показался Веронике более роскошным, чем в «Астории». А может, причина заключалась в том, что рядом сидел Николя? Разговор за столом велся, в основном, на французском. Дядя Поль не говорил по-русски, а говорить по-английски ради Людмилы было глупо. Она все равно ничего не понимала. Иногда Людмила вступала в разговор, обращаясь по-русски к Николя, он отвечал односложно и уделял все свое внимание исключительно Веронике. Людмиле было явно не по себе и, почувствовав это, Вероника переводила ей основные темы разговора. В половине восьмого появился оркестр, и Николя пригласил Веронику на танец. Вероника мягко покачивалась в его объятиях в такт музыке. Оба они чувствовали сильное влечение друг к другу и ничего не могли с этим поделать. Людка злилась, но что-либо изменить не могла.

– Извините, месье, но почему Николя называет вас дядей? – заинтересовалась Вероника, когда они вернулись за столик.

– Потому что я родной брат его мамы. Николь моя младшая сестра.

– Николь? – удивилась Вероника.

– Николь, – засмеялся Николя. – Поэтому меня так и назвали.

– Что там смешного? – пыталась понять, о чем речь, Людмила.

И когда Вероника перевела, Коротышкина восторженно воскликнула, пытаясь обратить на себя внимание:

– Николь и Николя – потрясающе красиво!

– Значит, ваша мама француженка? – спросила Вероника Николя.

– Да. А мой отец – русский. Родился он уже, правда, в Париже, куда мои бабушка с дедушкой бежали в семнадцатом году из Петербурга. Они только поженились и свой медовый месяц потратили на то, чтобы выбраться из России.

– Почему же тогда у вас французская фамилия Леви?

– Когда мои предки в эмиграции получали новые паспорта, они изменили свою фамилию Левитины, отбросив окончание. Так их фамилия стала звучать на французский манер – Леви, – ответил Николя.

– Девочки, я хочу поднять этот бокал за вас! За здоровье и красоту вашу! – провозгласил тост дядя Поль. Все протянули к нему свои бокалы, раздался легкий хрустальный перезвон.

Поль решил переменить тему разговора, чтобы прервать откровения Николя о своей семье. Зачем девочкам знать подробности?

– Расскажите лучше о себе. Вы не знаете, почему в России столько хорошеньких девушек? – продолжил он.

Время летело быстро. Рядом с Николя Вероника даже ни разу не взглянула на часы.

– Сейчас я приготовлю вам любимое блюдо буржуев! – пообещал юноша и заказал ананас. Николя вынул из вазы фрукты, налил в нее шампанское из бутылки и опустил в пенящуюся жидкость кусочки нарезанного ананаса.

– Ананасы в шампанском! Ананасы в шампанском, – провозгласил Николя по-русски.

– А где же рябчики? – воскликнула Людка. – У Маяковского, я помню:

Ешь ананасы,

рябчиков жуй,

день твой последний приходит,

буржуй.

Они смеялись, пили шампанское из вазы, как из братины, закусывали, выловленными кусочками ананаса. Было весело.

– Мой бог! – вдруг испугано вскрикнула Людмила, взглянув на часы. – Уже первый час ночи! Скоро метро закроют.

– Разрешите вас проводить до такси? – предложил ей галантный дядя Поль на английском языке.

Людмила, конечно, ничего не поняла и вопросительно посмотрела на Вику и Николя.

– Дядя предлагает посадить вас на такси, разумеется, оплаченного заранее, – перевел Николя.

– А вы? – взволнованно спросила Людмила.

– А я провожу Викторию, если она не возражает.

– Я не возражаю, – улыбнулась Вика.

Людмиле ничего не оставалось, как подчиниться. Она жила в районе Автово, и перспектива комфорта такси, да еще и оплаченного, ей понравилась. «Лучше хоть что-то, чем ничего», – подумала она, глядя на потерянного для нее Николя, а вслух произнесла:

– Поймать у нас в городе такси очень сложно.

– Вы не будете его ловить, – ответил Николя, – его просто подадут к подъезду. Дядя только скажет на ресепшн.

Что такое ресепшн, Людка, конечно, не поняла, но это был точно какой-то волшебник.

– Может, мы немного прогуляемся? Вы далеко живете? – спросил Николя Викторию, когда они попрощались с Людмилой, благополучно уехавшей на «Волге» с бело-черными шашечками на дверях, а дядя Поль отправился в отель спать.

– До моего дома можно отсюда дойти пешком.

Воздух был напоен свежей прохладой после знойного дневного пекла. По Невскому проспекту гуляли парочки и небольшие шумные, подвыпившие компании туристов, приехавших на белые ночи в Ленинград, а также финны, прибывшие в город хорошо выпить, так как в их стране имелись свои белые ночи, равно как и закон, ограничивающий продажу спиртного. Николя с Вероникой медленно пошли по Невскому проспекту в сторону Невы.

Сижу, читаю без лампады

И ясны спящие громады

Пустынных улиц и светла

Адмиралтейская игла,

– продекламировал Николя Пушкина.

– Кто вас так хорошо учил русскому?

– Тоже бабушка, – улыбнулся Николя. – Правда, перед поездкой в Россию она наказала мне притворяться, что я плохо знаю язык. Так, на всякий случай.

– Как наши бабушки похожи, – засмеялась Вероника. – Скоро мы с вами выйдем на Неву и пройдем мимо Адмиралтейства, и вы сами увидите его иглу.

– Ваш город невероятно красив. И девушки здесь действительно очень красивые, дядя Поль прав, – искренне добавил он, глядя на Веронику.

– Да. Город у нас очень красивый, – подтвердила Вероника, игнорируя его замечание о девушках. – Я живу недалеко от Исаакиевского собора. Так что мы пройдем по самым красивым уголкам северной Пальмиры. Кстати, мы пересечем Синий мост на Мойке. Это самый широкий мост в