– Господи, – выдохнула я, оттягивая ткань, пропитанную сладким соком и отвратительно липнувшую к спине. – Кэсс меня убьет.

– У тебя есть десять минут, чтобы смыть эту дрянь. – Отжав футболку, Бланж встряхнул ее резким движением, закинул в сушилку и нажал на кнопку «Холодный воздух». – Ну или ходи липкой весь вечер и благоухай дешевой водкой.

Я поморщилась. Возникло чувство, будто жизнь издевается, каждый раз загоняя меня в неудобные ситуации перед этим парнем.

– Отвернись, – велела я, тут же добавив: – И покарауль дверь.

– Да никто сюда не войдет, – закатил глаза он. – А учитывая, что мы живем в Калифорнии, где по улицам шастают полуголые девицы, вряд ли ты хоть кого-то этим способна удивить.

– Все равно отвернись! Пожалуйста.

Последняя фраза наконец подействовала: Бланж отошел и повернулся ко мне спиной, а я стянула с себя противный липкий топ, включила воду и набрала в ладонь жидкого мыла.

– В кампусе и так невесть какие слухи о тебе ходят. Не хочу, чтобы еще и я оказалась в них замешанной.

– И какие же? – совершенно искренне поинтересовался он.

– Что никто из девчонок не задерживается у тебя дольше, чем на одну ночь.

Бланж усмехнулся.

– Врут, – ответил он лаконично. – Даже на одну не задерживаются.

– Что ты подружек меняешь чаще, чем мотоциклы.

– Тоже врут. Мотоциклы – гораздо чаще.

– О, какая прелесть, – ответила я, теперь понимая, почему так много девушек грезили о нем и на что-то надеялись. Приручить этого парня – все равно что поймать ветер. Невозможно. А каждый из нас мечтает совершить в жизни невозможное. Вот только я поставила перед собой вполне земные цели.

– Большинству девчонок нужно, чтобы за ними бегали, если ты понимаешь, о чем я. – О да, я понимала. – Так вот, у меня на это нет ни времени, ни желания. На свидания и прочую чепуху – тем более. Я слишком занят.

– Мне плевать, если честно.

– Просто чтобы ты была спокойна: я никогда не рассматривал тебя в таком смысле.

Несмотря на то что я была рада подобной откровенности, стало немножко обидно.

– Подумала над моим предложением? – добавил Бланж, по-прежнему не поворачиваясь. Музыка сюда едва доносилась, и мы вполне могли разговаривать, не перекрикивая друг друга.

– Да. – Застирав топ, я отправила его следом за футболкой, уже крутящейся в сушилке.

– «Да, я подумала» или «да, я согласна»?

– Пока не решила.

– Не доверяешь мне?

– С чего я должна тебе доверять?

– А я тебе?

Я резко обернулась и вздрогнула: Бланж стоял лицом ко мне, сложив на груди руки.

– А я не разрешала тебе поворачиваться. – Стараясь не покраснеть, я абсолютно симметрично повторила его позу, чуть вздернув подбородок.

Он дерзко улыбнулся:

– Я тебя умоляю. Мы почти женаты.

– Фиктивно.

– Это мелочи.

В этот момент дверь распахнулась, и в прачечную ввалилась галдящая компания. Бланж сделал шаг вбок, закрыв меня спиной. Я машинально уткнулась носом в его плечо. Теперь мы соприкасались кожей, и я чувствовала тепло его тела среди прохлады прачечной. От перепада температур кожа покрылась мурашками.

– Вон отсюда! – обернувшись, выкрикнул он. Наверняка со стороны мы выглядели как одна из зажимающихся по углам парочек, разве что в менее одетом варианте. Кто-то присвистнул, девчонки засмеялись; мне показалось, что я даже услышала свое имя, хотя это было маловероятно. Когда дверь закрылась, Бланж произнес:

– Ну вот, слухи уже обеспечены.

«Ублюдок. Как же я тебя ненавижу», – подумала я и обреченно прикрыла глаза, вслух же произнесла, стараясь игнорировать тот факт, что моя грудь прижимается к его груди, и держа спину ровно:

– А если один из нас решит сбежать?

– Побег не в моем стиле, Жаклин.

– А вдруг я захочу тебя сдать?

– Не сможешь.

– С чего ты взял?

– Если сдашь меня, мне светит тюрьма и депортация. Если я сдам тебя, тебе грозит штраф в двести пятьдесят кусков и почти наверняка ты лишишься всего имущества. Мы связаны взаимными обязательствами. А лучше гаранта и не придумаешь.

– Тогда последний вопрос, – глядя в глаза, произнесла я. – Почему я?

Повисла пауза.

– Не знаю. – Он выжидающе улыбнулся. – Вероятно, судьба.

И слова вдруг стали такими тяжелыми, что, казалось, язык окаменел, но я все-таки вытолкнула из себя:

– Ладно. Давай попробуем.

Мы проторчали в прачечной еще добрых полчаса, молча рассевшись по разным углам и уткнувшись каждый в свой телефон. Когда же вышли на свет божий, мне показалось, что на нас смотрят буквально все.

– Поехали куда-нибудь, обсудим детали, – шепнул Бланж.

Я кивнула. Громкая музыка разносилась из колонок, так что наш разговор все равно никто не смог бы подслушать. Но люди определенно заинтересовались: все больше голов поворачивалось в нашу сторону.

Бланж взял с подоконника шлем и протянул мне, улыбнувшись. «Улыбка победителя», – подумала я. Его рука зависла в воздухе, как в замедленной съемке.

– Я на него не сяду, – отчеканила я.

– Что, прости? – Он склонил голову, чтобы лучше слышать.

– Я не одна из тех подружек, которых можно увезти с вечеринки, маркируя печатью «на одну ночь», и, если ты хочешь, чтобы я согласилась, мы пойдем пешком.

В его глазах промелькнуло столько эмоций: удивление, замешательство, шок, раздражение и в самом конце, хотя мне могло показаться, даже чуточку восхищения. Но я начала эту игру и готова была довести ее до конца.

Он выпрямился, перекинулся парой слов с друзьями, достал из кармана ключи от мотоцикла, вернул шлем на место и под ошарашенными взглядами присутствующих направился ко мне. Кажется, весь кампус не ожидал подобного. Я видела, как Кэсси застыла на другом конце зала с приоткрытым ртом. Как Чез, хохотнув, ей его захлопнул. Как Марк, резко развернувшись, скрылся в толпе. Бланж же открыл дверь, пропуская меня вперед.

На улице стемнело. Тем четче были видны силуэты зевак, прилипших к окнам.

– Там с десяток девчонок застыли, как приклеенные, – прошептала я, и тут же тяжелая мужская рука опустилась мне на плечи. Реми притянул меня к себе и произнес:

– Ну, значит, не будем их разочаровывать.

Глава 5. «Fuck U»

– Ты любишь меня?

– Я тебя ненавижу, Бланж.

– А должна любить.

Очень сложно что-то возразить на это, когда в тебя впиваются взглядом настоящего психопата, за две минуты даже не моргнув ни разу.

Его взгляд сильно отличался от всех, что я видела прежде. Он не раздевал им, как любят делать многие парни, не насмехался, выпячивая свое остроумие, не возвышался, негласно указывая тебе на твое место, ведь за такими, как он, часто вьются целые стайки восхищенных девиц. Его взгляд не искал ответов. Он их давал.