- Не воспользовался бы только дурак? - с невинным видом переспросила она.

- И дурак воспользовался бы, - продолжал он. - Грандиозная удача. Итак, я телеграфирую в Нью-Йорк...

- А оттуда, - снова перебила она, - телеграфируют в ответ, что разрешают тебе воспользоваться случаем?

- Разрешают?! - Он все так же сидел, откинувшись на спинку. Приказывают! Нельзя терять времени...

- Ни минуты?

- Ни минуты.

- Даже на то, чтобы... - Она сделала паузу.

- На что?

- ...посмотреть на меня.

Он вдруг повернул голову, а она потянулась к нему, и рот у нее был полураскрыт, как цветок.

- На это, - прошептал он ей в губы, - у меня всегда есть время, масса времени...

Масса времени - его жизнь и ее. Но, целуя ее, он на миг осознал, что той весны ему не вернуть, сколько ни ищи, хоть целую вечность. И пусть теперь он имеет право прижать ее к себе с такою силой, что мускулы вздуваются на руках, - она его желанная и драгоценная добыча, он ее завоевал, - но не будет неуловимого шепота в сумерках, шепота в ночи...

Что ж, сказал он себе, ничего не поделаешь. Прошла весна, прошла. Какой только любви не бывает в жизни, но нельзя два раза любить одинаково.

1924