— Вот спасибо-то,— обрадованно воскликнул один,— а то здесь, пожалуй, с час простоишь.

— Нам только до гостиницы,— торопливо пояснил второй.— Не знаю, как вас и благодарить. А мы ведь так и не познакомились.

— Здешняя жительница, инженер металлургического завода,— ответила Дамеш и, так как машина уже шла, крикнула: — Смотрите, смотрите!

Они въехали на мост. Город, вечерний, утихомирившийся, залитый электричеством, лежал перед ними весь. С самолета он выглядел таким крошечным, что его впору было хоть прикрывать ладонью, а теперь, казалось, и конца ему нет.

Попутчики Дамеш изумленно смотрели по сторонам. Они, видимо, в первый раз были в городе шахтеров. Особенно их поражали терриконы — огромные конусообразные насыпи. Это были настоящие огнедышащие горы. Вершины некоторых из них слабо курились, из других, раскаленных добела, сыпались искры и белые огни. Машина еле двигалась — нескончаемый поток «ЗИЛов» и «Москвичей» следовал им навстречу.

Они проскочили реку, проехали широкую длинную улицу, влетели на другой мост, и тут под ними что-то загудело, застучало и пахнуло дымом и сыростью — это внизу проходил поезд. Когда Дамеш сходила с самолета, небо над городом было чистое и ясное, а сейчас вдруг подул ветер, небо потемнело, и заморосил мелкий частый дождик.

Высадив пассажиров у гостиницы, Ораз повернул машину, и они поехали назад.

— Так мы куда сейчас? — спросила Дамеш.— В Темиртау?

— Нет, сперва заедем к моему деверю, к дяде Каира,—ответил Ораз.—Туда и Каир придет. Его в обком вызвали.

«Значит, все-таки он в Караганде,— подумала Дамеш.—Только вот зачем? Меня встречать или по своим делам? Спросить Ораза? Нет, не стоит. Сейчас сама все узнаю».

Когда они приехали, деверь Ораза уже собирался уходить (он работал в ночной смене). С Дамеш поздоровался холодно, натянуто, сейчас же заторопился и ушел. «Нехорошо что-то»,— подумала Дамеш. Она вообще была очень чутка к чужим настроениям.

«А может, просто шахтеру надоели частые гости? подумала она и сейчас же ответила себе: — Нет, не может быть! Он старый человек, а нет на свете людей более гостеприимных, чем старые казахи».

Она подошла к зеркалу и вынула из волос шпильки, две черные длинные косы упали ей на плечи и рассыпались; она быстро распустила их, заплела в одну косу и так же быстро и ловко уложила ее вокруг головы. Потом посмотрела на себя и покачала головой. Что у нее за вид,— лицо бледное, несмотря даже на загар, глаза тусклые, усталые. Она подошла к Оразу. Он сидел за столом и читал газету. .

— А где хозяйка? — спросила Дамеш.

— На кухне,— ответил он, не поднимая головы.

Она постояла, подумала и спросила:

— А твой деверь чем-то недоволен?

— Разве? Значит, есть причины.

— Какие же?

— Не знаю,— недовольно ответил Ораз. И вдруг спросил:— И ты тоже не знаешь?

— Нет.

— А статья? — сказал он резко и отбросил газету, Какая еще статья? — подняла брови Дамеш.

— Да... А ты не знаешь? — усмехнулся Ораз.

Вдруг его словно прорвало. Да что она притворяется?

Это же ее статья! Подпись «Д. Сагатова». Не так давно появилась в областной газете. Директор в этой статье назван ротозеем, а главный инженер — рутинером. «Завод,— так написано в статье,— дышит на ладан; он оборудован допотопной техникой и еле-еле вытягивает план. Но дела до этого нет никому, было бы только тихо да мирно, да меньше бы заглядывали всякие комиссии — вот и все, что нужно таким, с позволения сказать, руководителям, как директору завода Альжанову и главному инженеру М. Мусину». Конечно, Каир, прочитав эдакое, взбесился и ходит туча тучей. Вот поэтому хозяин дома и смотрел на нее исподлобья. Ему, Оразу, тоже совестно смотреть Каиру в глаза — нечего сказать, утешила сестричка! '

Пока Ораз говорил, Дамеш стояла и молча слушала.

— Постой, постой,— воскликнула она,— и ты говоришь, что под этой статьей моя подпись, как же так?

Ораз раздраженно пожал плечами и снова уткнулся в газету.

— Ну, по-русски это, кажется, называется «без меня меня женили»,— засмеялась Дамеш.— Брось читать, слышишь?— Она вырвала у него из рук газету и бросила на стол.— Ты можешь мне поверить, что об этой статье я узнала от тебя первого?

Ораз только сердито махнул рукой, и на лице у него появилось такое выражение, что Дамеш поняла — попробуй не поверь, если об этом говорит уже весь город.

«Вот еще беда»,— подумала Дамеш и сказала очень серьезно:

— Ораз, ты же знаешь меня! Если бы я действительно написала эту статью, то я так бы и сказала. А тут все вышло иначе. Перед отъездом со мной беседовал корреспондент «Советской Караганды». Я ему в разговоре кое-что порассказала о нашем заводе, вот он и написал статью. Со мной не согласовал, может быть, напутал — он же не специалист. И вообще — могу я говорить с людьми или нет?

Ораз посмотрел на нее и развел руками.

— Знаешь, я тут ни при чем. Ты не передо мной оправдывайся. Ты с Каиром говори. А я дело десятое, меня все это только боком задевает.

— Так, значит, все-таки задевает? Почему?

Он зло оглянулся на нее.

— А потому, дорогая, что ты моя названая сестра, Нет-нет, Каира ты зря задела! Совершенно зря. Его все рабочие уважают. Знаешь, как он с ними считается? Вот, например, он дал тебе командировку в Москву на завод «Серп и молот». Много раньше директора нам давали командировок? А ты, ни с кем не поговорив, ничего не узнав... А! Даже говорить не хочется...

Резко махнув рукой, Ораз прошел мимо Дамеш в кухню, и она услышала его голос:

— Тетушка, ну как, готово? Нет? Ойбой! А нам еще ехать надо.

По дороге в Темиртау Дамеш думала:

«Да! Вот какие дела-то. С Оразом ей уже не сговориться — слишком они за эти годы далеко отошли друг от друга. Раньше он бы так с ней не разговаривал. Хорошо! Он думает, что она поступила бестактно, нажаловалась, расплакалась. Но ведь, по существу, их и высекли за отсталость. Ведь что ни говори, а попало поделом. А ну их всех!»

И Дамеш стала думать о другом: о спутниках, об автоматических станциях, летящих к луне, об электронной машине, которая пишет стихи, переводит иностранные тексты и сочиняет музыку, о тех тайнах земли и неба, которые перестали быть