- Это я, сударь.

Солдаты грохнули хохотом, и наши сердца радостно забились.

Деляга, шагавший рядом с носилками, замахал кепи и завопил.

- Да здравствует Франция!

И, не знаю уж почему, я расчувствовался, все это выглядело удивительно мило и по-рыцарски.

У меня было ощущение, что мы спасли целую страну, сделав нечто такое, чего не мог никто, кроме нас, нечто простое и подлинно патриотическое.

А личико это мне, знаете ли, никогда не забыть, и если бы у меня спросили совета насчет упразднении барабанов и горнов, я предложил бы заменить их хорошенькими девушками - по одной на полк. Это было бы лучше, чем наяривать "Марсельезу". Представляете себе, черт возьми, как воодушевлялись бы ребята, видя рядом с полковником такую живую мадонну!

Он помолчал, вскинул голову и с глубокой убежденностью повторил.

- Что там ни говори, мы, французы, любим женщин!