— Вот ты и пришла, — проговорил Леший, его голос напоминал гул ветра в пещере.

Регина невольно спряталась за Волка, но Леший лишь усмехнулся.

— Не бойся, девочка. Ты ведь здесь не случайно. Лес знает, кого приглашает.

— Я… я не знала, что вы здесь, — призналась Регина, чувствуя странное покалывание в ладонях, как если бы она коснулась крапивы.

— Это неважно, — Леший обвел ее взглядом, как будто читал строки в невидимой книге. — Ты принесла себя. Это уже достаточно.

Серый Волк сел рядом с Региной, внимательно наблюдая за Лешим. Тот вытянул руку, и на ладонь медленно опустилась стрекоза — ее прозрачные крылья переливались в свете, словно капли росы.

— Скажи, девочка, что ты слышишь, когда смотришь на лес?

Регина задумалась, чувствуя, как на нее смотрят два совершенно разных, но одинаково сильных существа.

— Он… он шепчет, — ответила она наконец. — Но я не всегда понимаю что.

— Понимание приходит не сразу, — мягко сказал Леший. — Но ты должна научиться. Лес живет своими законами, и если хочешь быть его частью, ты должна знать их.

Ветви вокруг них зашевелились, и Регине почудилось, будто в их движении была музыка — тихая, глубинная, как гудение улья.

Леший вздохнул, глядя вдаль:

— Люди забыли, что значит быть частью леса. Они берут, не спрашивая; разрушают, не понимая. Их суета ранит не только меня, но и саму жизнь в этих местах. Каждую травинку, каждый ручей, каждую птицу, чье пение становится все тише и тише.

В его голосе прозвучала печаль, но Регина ощутила, что это не просто горечь — это вызов.

— А ты? Ты сможешь стать другой?

Она посмотрела на Волка. Его желтые глаза были спокойны и внимательны. Регина кивнула, чувствуя, как уверенность поднимается внутри.

— Я постараюсь.

Леший улыбнулся — чуть заметно, но в этой улыбке было что-то глубокое, как корни леса.

Он неторопливо опустился на поваленное дерево, покрытое мягким мхом, и жестом пригласил Регину сесть рядом. Волк устроился у ее ног, положив массивную голову на лапы.

— Лес — он живой, — начал Леший, проводя узловатой рукой по воздуху. — И как всякое живое существо, он может быть и добрым, и опасным. Первое, что ты должна знать — никогда не ходи через "Черное болото". Даже я обхожу его стороной. — Его голос стал глуше. — Там, в глубине, спят древние силы, которые лучше не тревожить. Топь затягивает мгновенно, а туман искажает разум так, что собственных мыслей не различить.

— Да уж, — проворчал Волк. — В прошлом году олень забрел туда. Только рога на поверхности и остались.

— А еще берегись "Воющего оврага", — продолжил Леший. — Особенно в полнолуние. Там ветер поет такие песни, что сердце может остановиться от тоски. Многие путники шли на этот голос и... не возвращались. Он покачал головой, и листья в его бороде зашелестели. — А те, кто вернулся, уже никогда не были прежними.

Регина невольно придвинулась ближе к Волку.

— Есть у нас и "Шепчущая роща", — Леший указал на восток, где кроны деревьев были особенно густыми. — Там растут древние дубы, которые помнят еще времена первых людей. Они... разговаривают между собой. И горе тому, кто осмелится срубить хоть ветку. Такого проклятия не снимет даже Баба Яга.

— А что случится? — шепотом спросила Регина.

— Лучше тебе не знать, — Леший нахмурился, и тени вокруг них сгустились. — Скажу только, что последний лесоруб, который попытался это сделать, до сих пор бродит где-то в самой глухой чаще и не может оттуда выбраться.

— "Змеиная балка" тоже не подарок, — вставил Волк. — Особенно в жару.

— Верно говоришь, — кивнул Леший. — Там живет древний род змей, мудрых и ядовитых. Они чтут старые законы и не трогают тех, кто приходит с миром. Но если кто-то потревожит их гнезда... Он многозначительно замолчал.

— А еще есть "Поющие скалы", — продолжил он после паузы. — Красивое место, но коварное. В грозу они притягивают молнии, а эхо там может свести с ума любого, кто прислушается слишком внимательно. Говорят, в скалах живет дух древнего колдуна, который все еще ищет свою возлюбленную.

Леший поднял с земли упавший лист и задумчиво провел пальцем по его прожилкам. — Даже обычные тропы могут быть опасны. Лес любит путать следы, менять направления. Что было тропой утром, к вечеру может стать непроходимой чащей. А некоторые тропы... они ведут в такие места, откуда нет возврата.

— А как их распознать? — спросила Регина.

— Доверяй своему чутью, — ответил Леший. — Если тропа слишком прямая и гладкая, если на ней не растет ни травинки, если воздух над ней дрожит как марево — обходи ее стороной. И никогда, слышишь, никогда не ходи по тропам, которые появляются в лунном свете. Это дороги мертвых.

Волк тихо зарычал, подтверждая слова Лешего.

— Но самое опасное, — Леший наклонился к Регине, и его глаза сверкнули, как угли, — это забыть, что лес — живой. Он все видит, все помнит, все чувствует. Каждый шаг, каждое слово, каждую мысль. И он всегда воздает по заслугам.

Регина почувствовала, как по спине пробежал холодок. Внезапно лес вокруг показался ей огромным живым существом, которое внимательно наблюдает за ней.

— А теперь, — голос Лешего потеплел, — расскажу тебе о тех, кто населяет эти древние чащи... Лес — это не просто деревья и тропинки. Это целый мир, населенный древними существами.

— Кто они? — Регина подалась вперед, ее глаза загорелись любопытством.

Волк тихо фыркнул: — Только не говори, что собираешься рассказать ей о Водяном. Этот ворчун опять все лето жалуется на теплую воду.

— А что не так с Водяным? — спросила Регина.

Леший усмехнулся, и морщинки-трещины на его древесном лице стали глубже.

— Водяной — он как осенний дождь: снаружи угрюмый, а внутри — чистейшая душа. Живет в самом глубоком омуте, следит за порядком на реке. Правда, характер у него... — Леший покачал головой.

— Капризный он, — вставил Волк. — То ему вода холодная, то теплая, то рыба не так плавает.

— Зато справедливый, — возразил Леший. — Помнишь, как в прошлом году браконьеров проучил? До сих пор обходят наш лес стороной.

Ветер пронесся по кронам деревьев, и где-то