— Ерунда, моя бабуля её так приструнила, что она нам ничего сделать не может, — зачем-то начал хвалиться я и запихнул горсть спелых ягод себе в рот, демонстрируя неслыханную храбрость и, как позже оказалось, глупость.

Я снова предложил друзьям угощение, но они отказались и заторопились куда-то по своим делам. Мне было понятно, что они не одобряют моего решения. Съев треть банки вкусных ягод и оставшись один, я высыпал оставшиеся в кормушку нашего курятника и птицы мгновенно уничтожили черешню, довольно кудахча. Родителям и братьям я ничего не сказал, почувствовал, что выхвачу неприятностей за это. Помыл банку и отнёс, поставил на скамейку Петровне. Стукнул ей в окно и, когда она показалась и приоткрыла створку, сообщил, что вернул тару, и выдавил из себя «Спасибо».

У неё была такая довольная физиономия при этом!

Вернулся домой, до вечера помогал маме по хозяйству, а потом у меня жутко скрутило живот. Ну, я не стал списывать это на какое-то колдовство, мало ли, после ягод бывает такое. В окно увидел, как к соседке на ночёвку подъехал владелец милицейского уазика. Живот к тому времени болеть перестал, но ужасно потянуло в сон, и я отправился в постель.

Всю ночь мне снилась всякая гадость, мутные, глупые сны. Я проснулся, едва рассвело, весь в раздёрганном состоянии, дрожащий, вспотевший. Мои домашние ещё спали. Стало душно, прямо дышать нечем. Я встал с кровати и приоткрыл форточку. Не помогло, в комнате было так же спёрто. Дальнейшее было странным: ноги сами меня понесли из дома на наш огород, в сторону овражка. Я шёл и удивлялся — вроде не хочу же идти, а двигаюсь как зомби. Хотя соображаю всё, только приказать своему телу не могу. Так я выбрался на середину огорода и шёл бы ещё дальше, если бы не стал как вкопанный.

На межевой тропинке, по которой я прошёл половину длины огорода, мне перегородила путь огромная, клыкастая свинья. Нет, даже не свинья, а дикий кабан! Какой же огромной была эта тварь! Я видел раньше кабана в зоопарке, и тот показался мне настоящим великаном, но это существо было ещё больше. Не знаю как, но я определил в животном женский род. Её налитые кровью глаза и угрожающее хрюканье обратили бы меня в бегство, если бы я мог бежать. Но я от страха не мог шагу ступить, просто стоял и смотрел, как дикий зверь приближается ко мне, собираясь растерзать.

— Санька, беги сюда! — услышал я далёкий мужской крик. Знакомый голос нашего участкового.

Это и вправду вывело меня из ступора, и я припустил прочь от чудовища, а оно устремилось за мной. Я думал, что бегу очень быстро, но страшная свинья настигала меня: тяжёлый топот копыт по высушенной жарой почве грохотал в моих барабанных перепонках, грозное хрюканье с присвистом резало слух и заставляло холодеть от страха. Ещё бы чуть-чуть и…

Но тут грянули один за другим несколько сухих пистолетных выстрелов. За моей спиной раздался такой громкости свиной визг, что перекрыл все другие звуки. Шум от падения грузного тела стал сладкой музыкой для меня.

Я добежал домой, не оглядываясь, и чуть не врезался в заспанного батю, выскочившего на крыльцо на звук выстрелов. Толкнув меня в дом, отец побежал в сторону огорода, откуда раздался крик участкового, полный ужаса.

Я нырнул в кровать, забился под одеяло.

Выбрался оттуда только через час, когда меня позвала завтракать мать. Братья к тому времени уехали на работу в город, и мы оставались втроём. Отец уже сидел за столом и рассказал мне такие вещи, что я не сразу поверил. Он сказал, что когда добежал до места, где упала замертво подстреленная свинья, то увидел бьющегося в истерике участкового у окровавленного тела нашей злобной соседки.

Оказывается, что группа криминалистов уже приехала, прошла через её двор и работала на месте происшествия, а потерявшего самообладание стража порядка, который меня спас, увезли в город его коллеги. После этого отец сердито глянул на меня и спросил, какого чёрта я там делал в такую рань. Мне пришлось рассказать всё, начиная с момента ягодного подарка.

— Она всё-таки придумала, как до нас добраться. Очень повезло, что участковый ночевал там и вышел поутру покурить или ещё зачем и не признал в кабане, гнавшемся за тобой, обратившуюся ведьму. С оружием он не расставался сроду, был у него бзик такой. Ну инстинктивно и начал стрелять, милиционер же как-никак, — заключила мама.

Отец же молчал. Он не верил в подобные вещи и признавал только материальное. Однако и опровергнуть слова мамы не мог. Когда он прибежал на место, то увидел уже свершившуюся картину и никакой дикой свиньи. Даже следов копыт не было. Разумеется, его уже опросил следователь и предупредил, что ещё не раз будет беседовать. И, конечно же, он им не расскажет ничего о том, что сказал я. Это же невозможно доказать, а вот проблем себе приобрести — запросто.

Целых две недели местные обсуждали случившееся, участкового сняли с должности и завели на него дело. Я, кроме родителей, не рассказывал никому о том утре. Опустевший дом соседки продала её дальняя родственница другим людям, и скоро у нас появились нормальные соседи.

Вот такая история случилась в моём деревенском детстве. Когда я рассказываю о нём через много лет своим друзьям, то они смеются. Но мне до сих пор не до смеха…

Ползуны

Небольшая компания любителей выпить и помыслить не могла, каким трагическим образом завершится их предновогодняя пьянка, устроенная на свежем воздухе. Жуткая смерть застала пьянчуг врасплох, и никто из них не сумел понять, что происходит. От жертв осталось совсем немного.

Такую картину места преступления участковый уполномоченный Олег Степанов увидел впервые за годы службы. То, что осталось от трёх человек, сейчас бы поместилось в обычную дорожную сумку.

Пятый год Степанов работал сразу в трёх сёлах после того, как его перевели из райотдела в участковые из-за конфликта с начальством. До того, на службе в девяностых, ему пришлось пройти через многое. Повидал и наркоманов, и помешавшихся от алкоголизма мужиков, и женщин, жестоко убивавших мужей за неверность. Однажды он даже получил заряд картечи в плечо от сбежавшего уголовника, прятавшегося на местных торфяных болотах от облавы. Но то, что случилось сегодня…

Четвёртого, единственного выжившего из злополучной компании, бородатого старика в потёртом пальто, трясло от пережитого.