Ария Блэт
Там, где изба на курьих ножках…
Глава 1. Уборка до добра не доводит…
Избушка там на курьих ножках,
И ведьма рыжая сидит,
Кругами ходят волки ночью,
А ведьма на печи храпит.
Людишки вечно докучают,
А навка хочет всем помочь…
Друзья в беде же выручают?
Вот только надо еще смочь…
Там чудеса,
Там белки воют,
И сирин на ветви сидит,
А по невиданным дорожкам
Плутает бедный человек.
Он никому не докучал,
Но в лапы ведьмы всё ж попал.
Теперь с него штаны снимают,
В печи на ужин запекают,
Да всякой всячиной пугают…
А человечку хоть бы хны.
— Ягда, ну нежели так сложно прибраться? — Мирослава надула свои зеленые губки.
— Ты мне ягод лесных принесла?
— Принесла-принесла, что ж с тобой делать… — она протянула свои зеленые руки с молодыми веточками, в которых была большая миска с земляникой.
Ягда миску взяла, на стул уселась и ягодки стала по одной в рот закидывать. Заодно комнату осмотрела. Ну да, хавозник развела. Да, черт ногу сломит. Но она чертей и не приглашала, так что если зайдут — поделом им.
— Ягда, ну нельзя же так жить… Как ты вообще хоть что-то в таком беспорядке находишь?
— Там где положила, там и найду, — а земляничка вкусная оказалась. Спелая, сочная.
Мирослава вздохнула тяжело. Очень тяжело, глазами своими черными на Ягду посмотрела.
— Ягда, а когда ты вообще последний раз что-то горячее ела? Одними ягодами и питаешься… Нельзя ж так, ты все же живой человек…
— Ведьма, — поправила Ягда.
— Ну ведьма… Один черт, кушать нормальную еду надо.
— Не умею я готовить. Только зелья, да отраву… Хочешь попробовать что-нибудь сварганить?
— Я б приготовила, но тоже не умею… Да и отрава похлеще твоей будет, ты же знаешь… — грустно пролепетала Мирослава.
Ягда знала. Мирослава навкой была. Еще младенцем с жизнью своей рассталась. Новую ей Мара подарила, сделала частью леса. Оттого Мирослава лишь отдаленно напоминала человека. По фигуре похожа, да и как у людей глаза два, рот один, нос один… Но вся ее кожа зеленой была, глаза полностью чернотой залиты, а по всему телу росточки, цветочки и прочая травка растет.
Если вдруг навка будет пищу готовить… Она, конечно, приготовить Мирослава что-нибудь могла… Возможно выглядела бы это что-нибудь вкусно. Но во время готовки энергия мертвая в пищу бы вошла и для любого смертного настоящей отравой стала.
Ягда один раз попробовала стряпню навки, потом почти неделю из места отхожего не вылазила.
— Да не печалься ты, — радушно улыбнулась ведьма, — Я ягодки и орешки люблю, а чего горячего захочу — чай сделаю.
— Нельзя ж так Ягда, нельзя… Птички щебетали, что у людей Ярмарка сегодня, поди съестного чего купи. А я тут приберусь.
— Не надо, худо тебе будет.
— Знаю, но у меня за тебя сердце болит… У всех нас, — Мирослава подняла жалостливый взгляд на подругу свою давнюю.
— Будь по твоему. Схожу я на эту ярмарку, но вещи мирские не трогай, — тяжело вздохнула Ягда.
Ох, как не любила она ярмарки, да и, в принципе, весь род человеческий. Совсем не любила. Будь ее воля, вообще из леса б не вылазила, да людей в лес не пускала. Вот только Мирославу Ягда слишком хорошо знала. Не остановится навка, на своем стоять будет. Себе худо сделает, но подруге “поможет”.
— Ягда…
— Приду с ярмарки, так уж и быть приберусь. Сама!
Мирослава вздохнула, помочь ей хотелось. Да не знала как…
— За лесом пока пригляди, коли беда случиться — ворона пришли.
— Хорошо.
На самом деле Ягда человечишек не просто “не любила” — она их на дух не переносила. А тут разгар ярмарки, толпа целая собралась. Стоит ли говорить, что настроение у ведьмы было превратное?
Она от одного продавца к другому ходила, корзинку набирала, но чем тяжелее корзинка становилась, тем хуже настроение у Ягды. На нее все смотрели с нескрываемым омерзением, некоторые даже под ноги харкали. Продавцы цену персонально для нее завышали, а ежели она овощ в руки взяла, то тот сразу в помойное ведро летел.
Да, она выглядела не как первая красавица — старуха лет под 120, с полулысой седой головой, носом с кулак, глазами белыми, ртом беззубом и бородавками по всему лицу. Но разве это повод так неуважительно относиться к пожилой женщине? И это все с амулетом на взгляд добрый… Он между прочим, должен людей к носителю располагать, сговорчивее и милее делать. Но на Ягде по странным обстоятельствам он не работал, а ежели работал…
Ведьма от мыслей премерзких отвлеклась, взгляд ее клетка с людьми привлекла. С рабами. В памяти обещание уборку сделать всплыло, а Ягде ой как делать ее не хотелось. Да и дня после не пройдет, в избушке ее снова беспорядок будет, а Мирослава снова будет переживать за подругу давнюю. Они уже это проходили и далеко не один раз. А ежели раба завести? Он и убираться, и готовить, и прочие дела хозяйские делать будет. Навка волноваться перестанет, а Ягда вздохнуть спокойно сможет. Единственная запара — дух человечишки перенести…Ох, как ведьма их не жаловала…
Ягда на клетку глядела и думу думала — а ведь в случае чего, можно и не терпеть. Сразу от раба избавиться, да все. А если вновь уборка потребуется, то и нового завести… Делов совсем ничего…
Направилась ведьма к купцу, который возле клетки стоял, да напрягся, как старуху страшную увидел. Не только он, молодцы в клетке томившиеся еще пуще него напряглись, побелели бедные.
— Сынок, по чем мяско человеческое? — проскрипела Ягда.
— 50 золотых, — коротко ответил купец.
— Может я и стара, но слух у меня хороший. Тому мужику ты рабов по 10 золотых продавал.
— Ведьма, так тот мужик раба себе в услужение брал, а ты для закуски, —
