15 марта. Возражения, взятые из книги: популяризация, причем сделанная с увлечением и – волшебством. Как он обходит опасности (Блюэр).

Спастись бегством в завоеванную страну и вскоре счесть ее невыносимой, ибо спастись бегством нельзя нигде.

16 марта. Приступы, страх. Крысы, которые рвут меня на части и которых я умножаю своим взглядом

17 марта. 37,4°

18 марта. При любой встрече (с X. и Т.) вздрагивание, блуждающий напряженный взгляд, последующая усталость, необходимость где‑нибудь прислониться, жалобные звуки.

Еще не родиться – и уже быть обреченным ходить по улицам и разговаривать с людьми

19 марта. Истерия (Бл.) убивает и по непонятным причинам осчастливливает.

20 марта. Вчера неудачный, сегодня потерянный (?) вечер. Трудный день. Мечтания касательно Бл. А также, более боязливые, относительно Ми.

Разговор за ужином об убийце и казни. Никакой страх неведом спокойно дышащей груди. Неведома разница между совершенным и задуманным убийством

22 марта. После обеда. Сон про опухоль на щеке. Постоянно трепещущая грань между обычной жизнью и кажущимся более реальным ужасом.

24 марта. Как все подстерегает меня! Например, по дороге к врачу, часто именно там.

29 марта. В потоке

4 апреля. Как длинна дорога от внутренней беды до сцены, подобной той, что разыгралась во дворе, и как короток обратный путь. И поскольку находишься на родине, уже никуда не денешься

6 апреля. Уже два дня предчувствовал, вчера приступ, дальнейшее преследование, великая сила врага. Один из поводов: разговор с матерью, шутки по поводу будущего.

Запланированное письмо Милене.

Три эринии. Бегство в рощу. Милена.

7 апреля. Две картины и две терракоты на выставке. Сказочная принцесса (Кубин), обнаженная, на диване, смотрит в открытое окно, пейзаж словно входит в комнату в манере пленэра, как на картине Швинда.

Обнаженная девушка (Брудер) немецко-богемского типа, в своей только ей присущей грации покоящаяся в объятиях возлюбленного – благородно, убедительно, обольстительно.

Пич: крестьянская девушка сидит, свесив ногу, ступня чуть повернута, наслаждается отдыхом; стоящая девушка, ее правая рука покоится на животе, обхватив тело, левая рука подпирает подбородок, плосконосое, простодушно-глубокомысленное, неповторимое лицо.

Письмо Шторма.

10 апреля. Пять ведущих принципов для ада (в генетической последовательности).

1. «За окном самое страшное». Все остальное – ангелоподобно, с этим прямо или, при несогласии (что случается чаще), молчаливо соглаша- ются.

2. «Ты должен обладать каждой девушкой!» – не по-донжуански, а, по слову черта, согласно «сексуальному этикету».

3. «Этой девушкой ты не смеешь обладать!» – а потому и не можешь. Небесная fata morgana в аду.

4. «Все это – лишь естественная потребность»; так как у тебя она есть, будь доволен.

5. «Естественная потребность – это все». Как можешь ты иметь все? Потому‑то у тебя и нет даже естественной потребности.

Юношей я был так неискушен и равнодушен в сексуальном плане (и очень долго оставался бы таким, если бы меня насильно не толкнули в область сексуального), как сегодня, скажем, в плане теории относительности. Меня удивляли только мелочи (и то лишь после должного обучения), например, что именно те женщины, которые на улице казались мне самыми красивыми и самыми нарядными, непременно должны быть дурными.

Вечная молодость невозможна; не будь даже другого препятствия, самонаблюдение сделало бы ее невозможной.

11 апреля. «Ему подходит только грязная, немолодая, совсем чужая женщина с дряблыми бедрами, которая быстро освободит его от семени, спрячет деньги и поспешит в соседнюю комнату, где уже дожидается другой клиент».

У Фр. с Максом, сразу письмо

13 апреля. Страдания Макса. Утром в его канцелярии.

Днем перед церковью (Пасхальное воскресенье).

Страх перед расстройствами, порожденная этим страхом бессонница

Недавно ужасный сон из-за письма М. в бумажнике

Молодая девушка – восемнадцати лет, нос, форма головы, светловолосая, мельком видел профиль – выходила из церкви.

16 апреля. Страдания Макса. Прогулка с ним. Во вторник он уезжает.

Пятилетняя девочка, Баумгартен, короткая дорога к главной аллее, волосы, нос, светлое лицо. Спрашивает: «Jak se jmenuje ten který to delá slinami?» – «Ту mýsliš vlaštovku?» [37]

23 апреля. Вдали в направлении фруктового базара коричнево-желтый бархатный жакет

беспомощные дни, вчера ночь

столько силы и полноты, и все бесполезно, каждый это видит, ничто не может это скрыть

27 апреля. Вчера девушка из «Маккаби», в редакции «Зельбствер» говорит по телефону: «Přišla jsem ti pomoct» [38]. Чистый, нежный голос и язык

* * *

Вскоре после этого открыл дверь М.

8 мая. Работа с плугом. Он глубоко врезается в землю и тем не менее идет легко. Или он только царапает землю. Или идет вхолостую с поднятым никчемным лемехом, с ним или без него – все равно.

Работа закрывается, как может закрыться нелеченая рана.

Разве это значит вести разговор, если один молчит и, чтобы поддержать видимость разговора, его пытаются заменить, то есть подражают ему, то есть пародируют его, то есть пародируют сами себя.

М. была здесь, больше не придет, вероятно, это умно и правильно, и все же, наверное, есть еще возможность, запертую дверь которой мы оба охраняем, чтобы она не открылась или, вернее, чтобы мы не открыли ее, ибо сама она не откроется.

Маггид

12 мая. Беспрерывное разнообразие, и вдруг среди него на миг ослабевшее умение создавать вариации – это трогательно.

Из «Паломника Каманиты»: «О дорогой, подобно тому, как человек, которого привезли с завязанными глазами из страны гандхарвов и затем отпустили в пустыню и его заносило на восток, или север, или юг, ибо он был привезен с завязанными глазами и с завязанными глазами был отпущен; но после того, как кто‑то снял с его глаз повязку и сказал ему: «Вон там живут гандхарвы, туда иди», – он, идя от селения к селению и спрашивая дорогу, наученный и вразумленный, добрался до родных гандхарвов, – тоже человек, который нашел на земле сей учителя и понял: к этой мирской суете я лишь до тех пор буду причастен, пока не найду спасения, и тогда я вернусь домой».

Оттуда же: «Пока он во плоти, его видят люди и боги, но, когда плоть его разрушает смерть, его не видят больше ни люди, ни боги. И даже природа, за всем следящая природа, не видит