- Ты изменилась.

- Рана свежа и еще кровоточит, — философски изрекаю. — Ты полагаешь, я кинусь к тебе в объятия и прощу? Не бывать этому. Будешь настаивать на своем? Пожалуйста! Но знай: ты мне противен! Каждый день, я буду обвинять тебя в смерти Лео! Каждый гребаный день! Захлебнись своей любовью! Она мне больше не нужна!

Адам отшатывается от меня, а я выдыхаю. Не знаю, что за этим последует, но однозначно стало легче.

Два удара об пол упавшими стульями были ответом. Повернула голову и от удивления прикрыла рот.

Он стоял в расстёгнутых брюках, ремень свисал вниз, а в руке держал деревянную ножку.

- Черт! Что ты творишь?!

Подбегаю к нему. Господи, сама в непотребном виде, но стеснения прочь.

- Не подходи, — с печалью сообщил: — Порежешься.

- Давить на жалость изволил?

Нервно сглотнул подкативший к горлу горький комок и закашлялся.

- Агат, я готов меняться…ради тебя.

Вижу, как трудно ему даются эти слова. Но мне нужно выяснить одну важную деталь.

- Правда? Тогда развей мой миф о судьбе Андрея. Он жив?

- Жив, — цедит сквозь зубы.

- Адрес.