Застолье, как и в прошлый раз, получилось очень душевным, и если не брать в расчет хмурого Никиту и нервную меня, прошло хорошо. Ребята поздравляли Катю и Дениса, дарили подарочки Артемке, который в восемь вечера уснул в ночь, и по подсчетам Кати не должен был в ближайшие часов пять ее тревожить, поэтому молодая мама позволила себе наконец-то расслабиться и не соскакивать каждые пять минут.

– Как ты себя чувствуешь? – Катя озабоченно вгляделась в мое лицо, и коснулась плеча. – Ты какая-то бледная, Марин. Случилось что?

Все еще немного обижалась на неё, что солгала, но спрашивать о Никитином внезапном приезде не хотела. Зачем портить настроение хозяйке дома в такой хороший вечер?

– Все в порядке, просто немного голова болит. – Солгала, может так удастся свести разговор на нет. – Не обращай внимания, у меня иногда бывает.

Катя отложила вилку и села в пол оборота ко мне.

– Может таблетку тебе дать? Хотя с алкоголем лучше не мешать…

– Нет, не надо, Кать. – Не стала говорить, что не пью, вдруг заставит выпить лекарство. – Мне просто нужно воздухом подышать.

Катя еще несколько секунд молча на меня смотрела, а потом кивнула, участливо поглаживая плечо.

– Но если станет хуже, обязательно говори. Мы что-нибудь придумаем.

Улыбнулась ей и поднялась из-за стола, аккуратно протискиваясь за спинами ребят к выходу.

Десять вечера и по идее можно ехать в город, но мне так не хотелось возвращаться в свою квартиру. Там безжалостные воспоминания снова сожрут нервы, и я безвольной куклой буду валяться на кровати, вспоминая, как пустила свою жизнь псу под хвост.

Выскочила на крыльцо и, вынув из кармана пачку, подкурила, чувствуя дикое отвращение к сигаретному дыму. Но курила не от желания, а скорее, чтобы создать благовидный предлог отсутствию за столом.

Ночь в деревне совершенно другая, не такая, как в городе. Тут нет шума моторов и гудков машин. Нет грохота поездов и гула голосов. Тут только умиротворяющая тишина и ласковый весенний воздух с запахом сырой земли и свежести. Хочется просто стоять и вдыхать его, пока легкие не заполнятся до отказа.

Входная дверь хлопнула, и я вздрогнула.