Альберт лёг рядом, и, положив ладонь мне на живот, дерзко и повелительно заполнил мой рот своим поцелуем, сползая рукой ниже, к внутренней стороне бёдер. Мне стало трудно дышать, и я судорожно втянула в себя воздух, чувствуя гладкость кожи под своими ладонями и твёрдость мышц под ней.

Он скользнул пальцами под кружево влажных трусиков и обхватил губами грудь.

– Вссс… – выгнулась я, содрогаясь от невыносимого, нарастающего желания принять его и, положив ладонь на поросший волосками живот, потянулась ниже. Сжав его плоть, набухшую и горячую, сквозь туман в голове, смогла удивиться его величине и твёрдости.

Альберт потянул трусики вниз, я помогла и, в нетерпеливом возбуждении, раскрылась навстречу его осторожному напору, но он, в следующее мгновение, отпрянул, чтобы вернуться вновь. С каждым разом всё увереннее. Вакуум в моей голове превратился в гелий. Хаотично-ритмичные движения превратились в обоюдный танец, в котором, конечно же, вёл он. Но я, испытывая схожее с болью наслаждение и, не стесняясь, в ритм стеная, взлетала ему навстречу и многократно падала в бездну безумия, вонзаясь в его спину ногтями. Когда мы оба встретились на вершине, я почувствовала внутри себя взрыв и раскрыла глаза. Альберт, нависая надо мной, запрокинул голову и испустил сдавленный, похожий на звериный рык и, тяжело дыша, завалился на спину, увлекая меня за собой.

Я медленно приходила в себя, с чувством, что нахожусь там, где мне предначертано судьбой: в этом доме, под этим звёздным небом в мансардном окне и бесстыдно подглядывающей за нами луной…