Не хочется абсолютно ничего из этого отпускать.

Тем более, что и сам мужчина не отпускает. Меня.

— Скажи своим, что ты к ним не вернёшься, — шумно выдохнул мне в шею, продолжая крепко обнимать, провёл кончиком носа вдоль моего горла и оставил влажный поцелуй. — По крайней мере, не сегодня. И не завтра. И…

Явно собрался продолжать!

В том числе увеличивая мой срок пребывания здесь.

Вот и:

— И как ты себе это представляешь? — перебила, отклоняясь в сторону, чтобы взглянуть на него.

Судя по тому, что никаких особых эмоций в нём не различила по данному поводу, представлял он это себе очень даже легко и просто. Не менее легко перехватил меня иначе, подняв на руки, поднимаясь с постели вместе со мной. Направился за ту самую прежде закрытую дверь, на которую я когда-то обратила внимание.

— Как я это им объясню? — пришлось добавить.

И очень постараться не вестись на встречную улыбку!

— Если не знаешь как, я могу и сам им об этом сказать, — отозвался Роман Владимирович.

Вот уж реально невозможный!

— Они же не просто Новый год отметить в столицу приехали. Ко мне в гости, — привела доводом. — Мы четыре месяца не виделись в живую.

За закрытой дверью оказалась роскошная ванная комната. Про такие говорят: “Вечная классика”.

— Почему так долго? — нахмурился.

А я внезапно стушевалась.

— Не знаю. Не до того было. Работа. И всё такое… — призналась со вздохом неохотно.

— Вы не похожи на ту семью, где в приоритет идёт работа и всё такое, — заметил мужчина.

Справедливо заметил, к слову. Вот и закономерно не нашлась с тем, что бы ему на это сказать. Вернулась к созерцанию окружающего. Цветовая гамма вокруг была спокойной с приоритетом в белых и горчичных оттенках. Не то чтоб я увлекалась дизайнами таких помещений, но всё же детально рассмотрела сантехнику с бронзовыми ножками, мебель из натурального дерева и здоровенное зеркало вдоль мраморной столешницы с двумя каменными раковинами, выступающими над ней… просто потому, что всё это пространство было размером с мою спальню.

— Ладно, сегодня я останусь, — всё же сдалась. — Но рано утром я возьму такси, — предупредила.

Да, всё-таки согласилась. Исключительно благодаря тому, что так сильно впечатлилась обнаруженным убранством! Не признавать же, что я, похоже, банально не могу ему отказать.

— Если тебе действительно нужно домой, я сам тебя отвезу, в любое время. Даже не заикайся мне больше про такси, — непреклонным и строгим тоном отозвался собеседник.

Так и подмывало послушно отрапортовать: «Слушаюсь, товарищ…»!

Хм…

Кто?

Какое у него звание?

Интересно, оно у прокуроров вообще есть?

Надо будет узнать.

Но то я оставила при себе. Вслух ничего не сказала. Не потому, что и на этот раз со словами не нашлась. Просто он поставил меня на ноги, и теперь собственная нагота ощущалась слишком явной и заметной. Поспешила остаться повёрнутой к нему в очередной раз спиной. Вышло довольно резко, поэтому Роман Владимирович такой мой порыв сразу же заметил.

— После того, как ты заставила меня спеть про ёлочку в лесу и выслушала это, тебя уже ничего не должно смущать в этой жизни относительно меня, — усмехнулся, избавляясь от остатков того, что ещё было на нём.

Как только закончил, про мои гольфы вспомнил. Они ж так и были на мне. А у меня колени едва не подогнулись, как только его широкие ладони заскользили по моим бёдрам, спуская ниже и ниже вязаное прикрытие ногам.

— Приподними, — коснулся левой щиколотки.

Гулко сглотнула. Послушно исполнила. А он проделал то же самое с другой. Да и потом вовсе не подумал отстраниться. Нарисовал невидимый узор от моего колена выше, плавно скользя сгибом пальцев к внутренней стороне бедра, постепенно поднимаясь ещё дальше.

Сплошной стресс, в общем!

Тут никакими обнимашками не спасёшься…

Срочно нужны поцелуи!

О том и решила, прежде чем обхватить широкие плечи и банально впиться в чужие губы своими. Ответ вышел жадным и упоительным, а Роман Владимирович мягко подтолкнул нас обоих к душевой. И…

— Ай! — вскрикнула, дёрнувшись в сторону.

Вода оказалась слишком прохладной. Я по инерции потянулась к регулятору, чтобы это исправить.

— Прости, — повинился мужчина. — Привычка.

Запомнила. Но комментировать не стала. Льющиеся сверху капли воды стали тёплыми, почти расслабляли. И я бы расслабилась, но опять вспомнила про собственную наготу, всё-таки за последние лет десять мне заниматься водными процедурами не в одиночестве не доводилось. Да и вряд ли присутствие женской составляющей Лариных можно посчитать равным тому, что происходило здесь и сейчас. Решила вовсе не поворачиваться к нему обратно. Правда, его и так тоже всё вполне устраивало. С самым обыденным видом он потянулся к полке со стоящим одним-единственным там бутыльком, из которого выдавил себе на руку прозрачный гель, а после растёр между своими ладонями, чтобы… накрыть ими обеими мой живот. Погладить. Слегка надавить. Помассировать. Двинуться ниже — одной ладонью и выше — другой. На этом он тоже не остановился. А мои колени всё-таки предательски подогнулись, вынуждая податься назад.

— Начинаю подозревать, что ты затащил меня сюда не для того, чтобы помыться, — выдохнула едва ли достаточно громко.

Но господин прокурор меня всё равно услышал.

— Сама же сказала, я голодный, — отозвался, коснувшись губами моего плеча.

И да, как показала последующая практика, я оказалась всецело права…