Последние его слова слышу уже отдаленно, потому что почти уже у лифта нахожусь, но я догадываюсь, что светит этой стерве.
Мирон догоняет меня как раз когда лифт приезжает.
Мы спускаемся в кафе, в которое ходят почти все, кто работают в этом здании, и я делаю нехилый заказ, так как утром не ела. Заказываю суши, большой десерт и чай. Мирон за мной повторяет. Только чай заменяет кофе.
— Ты будешь смотреть, как я ем?
— Запрещено?
— Хоть говори что-то, или я приехала, чтобы просто посмотреть на тебя?
— В последнее время ты не хочешь на меня смотреть, — глядя на меня потухшим взглядом, с досадой произносит муж.
— А ты целый год почти на меня не смотрел, — ловко орудую палочками, поглощая еду. Он очень красноречиво за этим наблюдает. Но мне все равно. Я голодная.
— Я смотрел.
— Когда это?
— Может, когда ты не видела?
Барсов пытается флиртовать? О, Боги… Всегда знала, что он это умеет. Но думала, что в мою сторону эта функция отключена. Его мама рассказывала, что у него до Таи было много девушек, несмотря на то, что Таю он знал еще девочкой. Но у них не сразу симпатия возникла.
— Ты, наверное, позвал меня, чтобы Питер обсудить. Я слушаю, — муж прищуривает глаза. — Нет, я правда слушаю. Я же сама согласилась.
— Никакой особой программы не будет. На пару вечеров сходим, и все. Потом домой.
— Ну супер тогда.
Стараюсь вести себя спокойно, отвлекаясь едой. Я все еще одержима желанием наладить наши отношения по его внезапной хотелке. Но я намерена бороться с собой. Я просто не позволю себе.
— Но что потом…
— А что потом? — пододвигаю к себе тарелочку с шоколадным десертом. — Ты о чем?
— Ты не передумала рушить наш брак?
— Кхм… Что?
Муж издает глубокий вздох, окидывая меня туманным взглядом.
— Не передумала расходиться на месяц? Лучше же от этого не будет… — качает головой из стороны в сторону. — Ни тебе, ни мне…
— За себя говори, пожалуйста.
— Я знаю, что все это только ради наказания для меня.
— А ты не подумал, что я как раз-таки для себя хочу в кои-то веки что-то сделать?
— Что сделать?
— Избавиться от своей зависимости от тебя, — признаюсь откровенно. — Я… уже все решила, Мирон. Отговаривать, а тем более препятствовать мне — не нужно. Только хуже сделаешь.
