— Из-за меня! — закричала Лера, надрывая голосовые связки. Складывалось впечатление, что еще миг, и эти двое точно схлестнутся в жестокой битве. — Папа, я все скажу. Но выслушай… пожалуйста, спокойно!

Видимо, что-то надрывное ощущалось в ее тоне. В напряженной позе. Болезненно сверкающем взгляде. В общем, родитель поспешил усесться на ближайший стул и с интересом уставился на нее, ожидая развязки.

Собирая волю в кулак, она тяжело дышала. Естественно, озвучивать всю информацию Лера не собиралась. Но даже той допустимой малости оказалось достаточно, чтобы кровь прилила к щекам.

— Ко…когда Герман гостил у нас в последний раз… Я… я… В общем, я пробралась к нему в спальню ночью и попыталась соблазнить! Не знаю, чем думала в тот момент. Не знаю. Но осознав, что к чему, он страшно разозлился. Отругал меня и выгнал. А утром уехал, чтобы не усугублять и без того сложную ситуацию. Мы старались все забыть, но… когда я приехала в Москву и поселилась в его доме… сопротивляться друг другу мы уже не смогли!

Ложь так легко сорвалась с губ, что Лера сама своим словам искренне поверила. И похоже, не только она. Ее отец и Станислав Юрьевич оказались столь шокированы этим откровением, что застыли оба, посерев до состояния мраморной глыбы. Помрачнел и Герман, прекрасно понимая, что она приняла удар на себя.

— Мелкая… какого?

— Потом!

А «потом» из оцепенения вышел ее родитель:

— Но, доча… как же ты могла? Фактически на похоронах у матери!

— Говорю же, я была не в себе!

— Какое «не в себе», Лера? Ты была несовершеннолетней!

— Вообще-то, нет! На тот момент мне уже исполнилось восемнадцать! Просто… ввиду тех жутких событий… все вы об этом забыли! О моем дне рождения. Но факт остается фактом! — твердо выдержала тяжелый взгляд родных глаз. — Как и то, что уже тогда я… я любила его, папа! И люблю!

Повисло тяжелое молчание. Наконец ее отец заторможенно кивнул, обращаясь к Герману:

— Что ж… Поступок, достойный уважения! Далеко не каждый на твоем месте удержался бы от такого… соблазна. Дай обнять тебя за это!

Давыдов стрельнул в него странным взглядом, после чего заявил:

— Обними просто так! А взамен отдай мне ее! Отдай Леру за меня!

Отец улыбнулся:

— Ты сказал недавно, что она твоя с потрохами! Теперь я это вижу. Забирай!