Я мог бы сейчас, вот здесь, рассказать всю правду о ранении, о контузии данного офицера. Рассказать, как он воевал. Сразу хочу сказать, что первый дивизион воевал неплохо: когда хорошо, когда похуже, а когда и отлично. Но есть дивизион и есть подполковник Семёнов. Могу рассказать, как он уехал оттуда и почему, но не буду. Потому что с моей стороны это будет некрасиво. Хотя Константин Иванович, наверняка рассказывал, как мы квасили с командиром полка и плохо руководили, тогда когда сам Семёнов воевал на переднем крае. Как он принимал мудрые решения и они впоследствии подтверждались. Ведь так наверно было? – Лямин согласно кивнул головой.

– Я бы вам посоветывал с другими офицерами поговорить и тогда вы бы поняли, почему полковая аттестационная комиссия отказала Семёнову, поняли почему его не представили и к ордену. От себя могу лишь одно сказать, пока я начальник артиллерии ордена Семёнову не видать. Лично, против подполковника Семёнова по большому счёту ничего не имею. Чёрт с ним, крутанулся ну и пусть едет в академию, но орден Мужества это высокая награда. Не тянет его деятельность в ходе боевых действий на орден. Это моё субъективное, но всё-таки мнение начальника артиллерии полка.

Я замолчал, молчал и Лямин. После минутного молчания полковник раздумчиво произнёс: – Ладно, Копытов, твою позицию я понял и твои аргументы мне тоже понятны.

….Я вышел из штаба дивизии и остановился на крыльце, откуда прекрасно были видны все казармы 276 полка.

Внимательно оглядел расположение полка и пошёл в свой кабинет. Семёнов, его мифический орден, да и прошедшая война – всё это позади. А впереди мирная учёба, обычные армейские будни с занятиями, нарядами, с парко-хозяйственными днями и другими повседневными заботами, за котрыми маячила уже довольно близкая осенняя проверка. Надо работать. Сдать проверку и попытаться уже весной вытянуть артиллерию полка на хорошую оценку.