Он ходил вместе с Володей, и они на пару стреляли по пять-шесть «морковок» за раз.

Ребята «Баса» из группы эвакуации помогли нам выстроить новые логистические пути по подносу БК, расположив несколько промежуточных складов между передком и нашим штабом, где хранился основной запас БК в Опытном, с правой стороны от улицы Независимости, которая переходила у завода «Рехау» в Артемовское шоссе. Мы сделали большой склад в подвале трехэтажки в трехстах метрах от ЛБС — линии боевого соприкосновения — и в других местах, чтобы сократить потери группы доставки и эвакуации. Группа эвакуации насчитывала на тот момент уже пятнадцать человек, и «Бас» фактически был командиром отдельного самостоятельного подразделения. Естественным путем мы пришли к минифельдъегерской службе доставки донесения от одной точки до другой. На основной точке в подвале мы посадили группу под командованием «Гривы», которая осуществляла прямую связь с группами штурмовиков. Там же мы расположили пост фишкарей, которых вооружили новым российским прибором ночного видения с тепляком. Когда «Манфред» отдавал его мне, я, в силу своей любознательности, спросил его об устройстве.

— Тепловизор, если вкратце, снимает тепловое излучение германиевой матрицей.

Он посмотрел на меня, как бы сверяясь, понимаю ли я то, что он произнес. Я кивнул, и он продолжил.

— Он не видит через стекло, при контрастной температуре. Например, летом в жару. В дождь и снег, в туман тоже не видит.

— Это интересно. То есть дождь, снег, туман… не работает?

— Нет. Потому что…

Он на секунду замолчал, подбирая слова и, видимо, не смог этого сделать.

— Современные тепловизоры, как правило, строятся на основе специальных матричных датчиков температуры — болометров. Они представляют собой матрицу миниатюрных тонкопленочных терморезисторов. Инфракрасное излучение, собранное и сфокусированное на матрице объективом тепловизора, нагревает элементы матрицы в соответствии с распределением температуры наблюдаемого объекта. Если говорить коротко и не вдаваясь в детали.

— Я все понял. Этой информации мне достаточно.

Я улыбнулся и пожал ему руку в знак благодарности за лекцию.

Третья попытка входа в Бахмут (Артемовск)

Перед третьим штурмом артподготовка была еще мощнее. «Корд», разбирал первую линию домов совместно с РПГшниками. Вместе с «Выдрой» и ребятами «Горбунок» установил два ПТУРа и обрабатывал первую линию «частника» с утра и до вечера. Между делом, чтобы не выдавать точку выхода, мы перенесли огонь на главный перекресток центральной улицы Независимости и Большого Третьяковского переулка. «Тяжи» пристреляли всю имеющуюся артиллерию, и Володя вместе с «Арвиком» подготовил позиции для стрельбы из гранатометов поближе к точке входа.

По его команде «Я хочу увидеть Багдад!» в нужные нам дома, откуда мы заходили в этот раз, полетело все, что могло убивать. Ребята заходили двумя группами в секундные промежутки между обстрелами через позиции соседей, как мы и запланировали. Как только они перемахнули перекресток, у них завязался кратковременный бой за угловой дом. Выбив из него противника, группы разделились: одна пошла в глубь Бахмута, на север, через проломы в стенах, которые они делали при помощи взрывчатки, вторая группа пошла на запад и, вместо того чтобы идти через проломы в домах, вышла на улицу и заняла позицию за забором из тонкого профнастила.

— Вы думаете профнастил спасет вас от пуль? — возмутился я по рации. — Быстрее в дом! Пока вас там не перестреляли! — стал орать я.

Они вернулись и закрепились в доме посередине квартала, взяв под контроль огороды в его середине. В остальных домах и огородах сидел противник. В этот раз мы решили не распылять силы и не дергаться сразу. Мы сконцентрировались на задаче минимум: закрепиться в занятых домах, создать в них плацдарм для дальнейшего штурма и подтянуть туда подкрепление. Наши группы вели непрерывный бой с противником, который сидел в соседних домах, контролировали сектора и делали все то, что не сделали группы в первые два дня. Володя согласовал этот план с командиром и мы, пополнив группы еще одной пятеркой, окончательно закрепились. По докладам командиров групп у нас был один погибший и два раненых.

Штурм дома технически отличался от штурма окопа, но тактика входа в него была примерно такой же. При помощи коптера мы изучали каждый сантиметр территории, которую предстояло брать. Под плотным минометным и стрелковым огнем групп прикрытия, которые не дают высунутся врагу, на позицию выбегает хороший гранатометчик с задачей попасть в окно или в крышу. Один-два выстрела из РПГ глушат противника или зажигают дом. После подавления группа начинает сближение и зачистку. Перед тем, как запрыгнуть внутрь, туда летят гранаты. Группы прикрытия, отвечающие за свои сектора обстрела, начинают прицельную и хаотичную стрельбу по всем отверстиям и проемам.

И только после этого начинался штурм, похожий на атаку в футболе, где у каждого игрока свои цели и задачи.

В каждом доме обязательно есть несколько комнат и каких-то дальних закутков. В домах на Донбассе обязательно есть внутренние и внешние подвалы, где могут прятаться военные. Поэтому задача бойца — быть осторожным и внимательным и, если это возможно, стараться проконтролировать все места и помещения. Это усложняется тем, что в доме могут быть и мирные люди, которые к войне не имеют никакого отношения. Нужно дополнительно беспокоиться и об этом. Перед тем как зачищать подвал или дальний закуток, необходимо несколько раз спросить, есть ли там гражданские. И если ответа не последует, то в темноту летела граната и контрольная очередь. Только после этого можно было заходить в дом для окончательной зачистки. Когда помещение занято, необходимо устраивать оборону так, чтобы не было слепых зон, откуда может пролезть противник. В слепых зонах, которые трудно простреливать из укрепления, расставлялись растяжки. Дополнительно, ты должен быть всегда на рации с другими группами, которые работают вместе с тобой, и «тяжами», чтобы они могли поддержать тебя и отрезать подкрепление, если оно будет пробовать идти на выручку врагу.

Одной из групп, которая зашла в эти первые дома, руководил молодой детдомовский парень лет двадцати.

Когда мы брали блиндаж у леса, он пролежал целые сутки раненным, спрятавшись среди мертвых. Группа его состояла из пяти человек, включая его. Они сидели в доме, который был окружен с