Ребята решительные, пройдут там, где и дикий кабан не пролезет. Уже через час Иван Иванович, запыхавшись, приполз к Северскому:

— Фрицы покидают заповедник, убей меня бог…

Вернулась разведка Симферопольского отряда. Его командир Христофор Чусси доложил:

— Немецкие батальоны около Саблов, маршируют на Симферополь.

Но третья колонна пересекла Аспорт.

Выход один: прорыв!

Отряд Македонского в авангарде.

Слегка развернувшись по фронту, бахчисарайцы идут на Аспорт, навстречу полицаям и румынам.

За Бахчисарайским отрядом — Севастопольский под командованием Митрофана Зинченко, за ним — Симферопольский…

Вот уже слышны румынские голоса.

Партизаны столкнулись лицом к лицу с ротой румын. Появление лесных бойцов настолько ошеломило «храброе» войско Антонеску, что оно застыло, как внезапно замороженное.

Македонский подтолкнул Тому, шепнул: «Поздоровайся!»

Из колонны румын отделился офицер, ответил на приветствие Апостола.

Македонский через Тома: «Предлагаю мирно разойтись».

Румыны тупо молчали.

Тома:

— Командир приказал в течение десяти минут оставаться на месте, никуда не двигаться.

Офицер — наконец-то! — обрел дар речи:

— Прошу об эпизоде умолчать. Мы согласны не двигаться.

Тома, пошептавшись с Македонским:

— Мы будем молчать.

Так и разошлись, каждый по своей дороге.

Девятнадцатого июля 1942 года «генеральный прочес» закончился полным провалом немецкого командарма фон Манштейна. Но газета «Штимме дер Крим», издававшаяся в Симферополе на русском языке, кричала: «Партизанские отряды в Крымском заповеднике уничтожены, остатки их преследуются местными подразделениями».

После двухдневного отдыха Северский собрал на полянке у Пескуры командиров и комиссаров отрядов:

— Митрофан Зинченко — снарядить две боевые группы с заданием погромче погреметь в Байдарской долине; Македонский — разворачивает операции в двух долинах: Альминской, Бельбекской; Христофор Чусси — действует на Алуштинском перевале. Командир Евпаторийского отряда Даниил Ермаков в районе…

Боевые группы уходили на задание.