— Будь у меня только щепочка, тогда я бы могъ ее подвинуть!

И, говоря это, онъ поднимаетъ голову и смотритъ на меня.

Неужели же онъ въ самомъ дѣлѣ ждетъ помощи отъ меня? Не воображаетъ ли этотъ маленькій проныра, что я достану ему откуда-нибудь щепку?

— Вотъ я тебѣ принесу щепку, — говорю я, — но знай, совсѣмъ не съ тѣмъ, чтобы помочь тебѣ! Я принесу тебѣ коротенькую щепку, съ которой ты ничего не подѣлаешь! Подожди-ка, я сейчасъ принесу ее!

— Нѣтъ, тогда не стоитъ, — отвѣчаетъ онъ, не задумываясь.

Онъ вытаскиваетъ изъ кармана заржавленный перочинный ножъ и начинаетъ имъ помогать себѣ. Онъ держитъ его между двумя пальцами и медленно, осторожно пододвигаетъ его кончикомъ монету все ближе и ближе.

Пожалуй, онъ въ состояніи вытащить такимъ способомъ и вторую монету. Да, навѣрно, маленькій плутъ не успокоится до тѣхъ поръ, пока не вытащитъ ее.

Я съ крайнимъ неудовольствіемъ наблюдалъ за тѣмъ, какъ ему дѣйствительно удалось приблизить монету къ отверстію, и слышалъ, какъ онъ сказалъ:

— Ну, теперь ужъ недолго!

Я оглянулся. Цѣлая толпа людей стояла вокругъ насъ и слѣдила за мной и за мальчишкой. Я быстро повернулся на каблукахъ и пошелъ своей дорогой.

Но часъ спустя я опять шелъ вверхъ по Карлъ-Іоганнгатенъ, ища того же мальчишку-газетчика. Я держалъ въ рукѣ монету въ двѣ кроны и довольно долго искалъ его. Я хотѣлъ помириться съ нимъ или, вѣрнѣе, войти съ нимъ въ сдѣлку и дать ему нѣсколько ёръ на рукавицы. Да онъ, чего добраго, можетъ купить на эти деньги табаку или, если онъ изъ такихъ мальчишекъ, — то и пропить ихъ. Нѣтъ, право, грѣшно давать ему деньги!

И съ этой мыслью я отправился домой.

Но сегодня а почему-то все думаю о маленькомъ газетчикѣ. Я вспоминаю его худенькую несчастную ручку и нѣсколько капель крови на ней. И я вижу передъ собой всю фигурку маленькаго плутишки, какъ онъ лежитъ на животѣ вдоль желѣзной рѣшетки, съ высунутымъ языкомъ и вытянутыми пальцами, стараясь достать серебряную монету.

1905