— Ему было это неприятно.
— Он знал о Розалинде Ц.?
— Я даже не заметил, как он защелкнул наручники. Мы вместе ходили в школу, унтер-офицер Шлюмпф и я; правда, в разные классы, унтер-офицер Шлюмпф на год моложе меня.
— Когда вы заметили наручники?
— Он только все время повторял: господин доктор. Если это правда, господин доктор, я должен составить протокол, господин доктор, если это правда, господин доктор, вы должны подписать этот протокол.
— И вы это сделали...
— Без наручников.
— Что было дальше?
— Я почувствовал облегчение.
— Вы почувствовали облегчение...
— Правду, и ничего кроме правды.
— Что вы испытали, господин Шаад, когда сидели один в караульном помещении и заметили наручники?
— Мне невозможно было закурить...
— Когда же вы вспомнили, что совершили преступление, господин Шаад, причем изложили все так подробно, как записано в этом протоколе? Вы забыли только о женском гигиеническом пакете во рту жертвы.
— Наручники совсем легкие...
— Когда унтер-офицер через некоторое время вернулся и повел вас не к тюремной машине, а в общинное управление, в так называемую комнату бракосочетаний, где с вас сняли наручники, — о чем вы думали там, когда вам пришлось снова ждать?
Мне нечего было курить...
— Вы помните, кто-то вошел в комнату бракосочетаний, чтобы поговорить с вами с глазу на глаз?
— Да.
— Это был секретарь общины.
— Он понял, что мне нечего курить, и предложил сигареты — а остального он так и не понял.
— Вы помните, что он вам говорил?
— Что мое признание ложно.
— Это вы помните?
— Он даже не стал читать протокола, этот молодой человек, а когда я попросил его все-таки прочесть, он бегло пробежал его глазами и вернул мне, вот и все.
— Ваше признание, господин Шаад, ложно.
— Он так и сказал.
— Преступник — греческий студент, его зовут Никос Грамматикос, в данное время он находится в кантональной тюрьме.
— ...
— Говорите громче, господин Шаад, мы не можем разобрать, что вы говорите, господин, Шаад.
— Вы наехали на дерево.
— И это была сосна!
— Господин Шаад, вы могли разбиться насмерть.
— ...
— Почему вы не открываете глаза?
— ...
— Господин Шаад, операция прошла удачно.
— ...
— Что вы сказали?
— ...
— Мы не понимаем, господин Шаад, что вы хотите сказать.
— ...
— Почему вы сделали это признание?
— ...
— Вас мучают боли.
[1] Прощайте(фр.).
