Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 52
откуда открывался великолепный вид на город. Рим лежал у ног Великих Князей.
– Что пишет Зинаида Николаевна?
– Это не от нее. От Татьяны.
– Как мило! Сколько ей? Четырнадцать-пятнадцать? Она так всегда на тебя смотрит, Пиц. Глаз не сводит. По-моему, она в тебя влюблена…
– Она еще ребенок, хоть и выглядит взрослой! К тому же ее сестра кажется мне более привлекательной…
– Ты же знаешь, из гадких утят вырастают восхитительные лебеди…
– Пусть себе растет. В любом случае в моем сердце сейчас нет места для всей этой романтической чепухи, там лишь грусть и скорбь.
Павел закончил и встал из-за стола.
На следующий же день письма сыновей были отправлены Императору.
XII
Татьяна, получив ответ от Великого Князя, помчалась к себе наверх, едва не сшибая с ног прислугу, так ей хотелось скорее прочесть строки от Поля. Зинаида дала ей полчаса и затем поднялась в комнату девочки. Та лежала на кровати, уткнувшись носом в подушку.
Когда Танёк заявила, что она окончательно решила написать сыну Императора слова поддержки, Зинаида Николаевна согласилась при одном условии – это письмо старшая сестра прочтет сразу же по написании и, если найдет в нем места, требующие исправления, Татьяна внесет изменения немедленно. Об отправке послания без согласования с Зинаидой даже речи не могло идти.
– Поздравляю! Я думала, Его Высочество даже не сочтет нужным отвечать на письмо… Что он пишет?
– Ничего особенного. Формальная благодарность, пустая отписка, – пока Таня ждала ответ, успела себе нафантазировать, что могло бы быть в строках Поля. Не увидев в письме ничего даже близко напоминающего какую-то симпатию, девочка расстроилась.
– Чего же ты хотела, Танек? На их несчастные головы послано новое испытание! Разве ему сейчас до этих глупостей?
– Да, это ужасно! Не знаю, как бы я пережила, ежели б наш папенька женился… еще и сразу после похорон…
– Знала бы ты, что творится в свете. Все только об этом и говорят. Государя осуждают и предрекают ему страшную кару за попрание Божьих и людских законов. Представь только, что чувствуют бедные сыновья… – поделилась старшая сестра. – Давай-ка утри слезы…
Зинаида подняла сестренку и обняла ее.
– Хорошо. Ты права. Сейчас просто не время…
– Вот и умница!
– И нет худа без добра! – улыбнулась Таня покрасневшими глазами и шмыгнула распухшим носом.
– Что ты имеешь в виду?
– Ежели Александр II женился на простой княгине, неравнородной, то его сын может это сделать и подавно!
Танёк любила покойную Императрицу, почти как родную мать, и теперь всей душой презирала ту, что заняла ее место. Тем не менее, она сумела абстрагироваться от конкретной ситуации и увидеть в случившемся обнадеживающий прецедент.
– Понимает ли Государь, что собственноручно отворил ящик Пандоры, что сам и подрывает основу, на которой зиждется самодержавие, – Зинаида прикусила себе язык. Нельзя было пускаться в подобные рассуждения с ребенком. Кто знает, где и с кем она может поделиться мыслями сестры. Хорошо еще, что Зинаида не высказала все, что думала о том, как глупеют с возрастом мужчины и какими жалкими они выглядят в своих потугах оставаться страстными любовниками, вместо того, чтобы с достоинством и благородством встретить старость. Таких примеров вокруг было предостаточно.
Таня пожала плечами. Ей было абсолютно безразлично, что там произойдет с самодержавием. Главное, чтобы Поль был рядом.
XIII
Скоро братья получили ответы от Государя. Он был несказанно рад, что дети проявили благоразумие и даже определенную мудрость, которую, положа руку на сердце, сложно было ожидать от двадцатилетних юношей в таких непростых обстоятельствах. Отец был искренне признателен сыновьям, что они сняли с него груз переживаний по поводу возможного скандала и неповиновения.
В Риме Великих Князей навестил дядюшка Николай Николаевич. Сам ли он решил поддержать Царевичей или по просьбе Императора, было не важно. Главное, братья окунулись в хлопоты по приему Великого Князя и были заняты показом ему достопримечательностей, которые сами уже видели.
Затем начался карнавал. Молодым людям было невероятно любопытно увидеть его собственными глазами. Смущал лишь один момент – они еще были в трауре по матери. Арсеньев отправился выяснить, насколько это было бы уместно. К счастью, оказалось, если не принимать участия в самом действе, а лишь понаблюдать за карнавалом со стороны, это никаким образом траура не скомпрометирует. Так и поступили. Братья были в восторге. Радость на мгновение снова заглянула в их жизни.
В середине февраля к ним приехал двоюродный брат, Константин Константинович. Он внес в их жизнь забытую струю легкого веселья и беззаботности.
Только братья начинали потихоньку оправляться после всех несчастий, как их постиг новый удар. Злой рок, выбрав жертву, не собирался ее отпускать.
Первого марта в два часа дня Сергей, бледный как полотно, ворвался в комнату Павла без стука и дрожащими руками протянул ему телеграмму от Цесаревича, в которой тот сообщал, что на отца было совершено покушение. Император был серьезно ранен и истекал кровью. Через час пришла вторая телеграмма, уже о смерти Государя.
Великие Князья немедленно отправились в Санкт-Петербург, чтобы успеть на прощание с отцом. В Берлине выразить соболезнования к ним в поезд приехал Вильгельм I. Старик был разбит горем и много плакал. Все это было невыносимо. Наконец, поезд снова тронулся в путь.
У Павла разрывалось сердце от противоречивых чувств. Он искренне любил отца. Потерять родителя столь неожиданно было адским испытанием. Не прошло еще и года после ухода обожаемой матери, и вот теперь он осиротел полностью. Великий Князь задыхался от возмущения и гнева при одной только мысли, что террористы смогли воплотить свои злодейские замыслы. Мерзавцы! Убить Царя, который дал крестьянам свободу, провел столько реформ и через несколько дней собирался рассмотреть проект конституции! Черная неблагодарность! Однако на фоне нестерпимого горя и неприятия, на мгновение из глубин сознания выныривала крамольная мысль, что для семьи, возможно, это к лучшему… Тут же юношу одолевали стыд и раскаяние за это свое ужасное чувство, которое он хотел бы утопить в темном омуте печали, чтобы оно никогда не поднимало голову. Но начинался новый круг еще более глубокого горя, затем гнева и далее по порядку…
Сергей видел, что брата терзают мучительные думы. Он сел рядом.
– Пиц, знаю, твоя душа тоже разбита и перевернута. Эти события все уничтожили… – Сергей положил руку на свою грудь, где комком стояла боль. – А более всего меня гложет, что я был зол на отца и желал справедливости… Я не мог представить себе, как мы будем жить в его новой семье. Не видел нас всех вместе после возвращения из Италии.
Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 52
