Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 76
ярко блистал на русском творческом небосклоне.
На следующий день за завтраком семейство рассматривало карикатуры Боди, который был допущен на прием, чтобы познакомиться с русскими гениями. Мальчик удивительно точно схватывал характерные черты персонажей. Дягилев был изображен с его знаменитой седой прядью, напоминая шиншиллу, Шаляпин с огромной, как растянутые меха, грудной клеткой, Робер Монтескью был похож на длинного, черного, блестящего таракана. Павел с Ольгой не могли удержаться смеха.
IX
Май выдался на редкость жарким. Дмитрий ждал сестру, как было уговорено, в парижской гостинице. Она уже несколько часов как должна была приехать. Но ее все не было. Чтобы не изнывать от скуки, духоты и возрастающего беспокойства, Великий Князь отправился к отцу.
Вечером брат вернулся в отель, Мари уже была там. Она бросилась Дмитрию на шею, чем привела в замешательство и его, и своего молодого супруга, который пытался не подать вида, что преувеличенные эмоции жены к брату на фоне ровного отношения к нему его расстраивают.
– У нас одна за другой лопнули пять шин! Можешь вообразить? – затарахтела сестра.
Было поздно, и скоро пришлось разойтись по номерам. Дмитрий уже спал, когда услышал стук в дверь. Это была сестра. Она вызвала его поговорить без мужа, который, к счастью, измученный долгой дорогой, быстро уснул. Ей хотелось посекретничать с братом о своей взрослой жизни и о его первой влюбленности.
– Как прошел твой медовый месяц? – спросил ее Дмитрий.
Они сидели на лестнице и говорили шепотом, чтобы не разбудить принца и остальных постояльцев.
– Сначала мы поехали в Карлсруэ, к моей свекрови. Там все жутко чопорные. За обедом я рассмеялась шутке соседа, и меня едва не прожгли взглядами осуждения. У нас в России личные отношения гораздо проще. Этикет существует только для церемоний. А там к этому относятся слишком серьезно. Вильгаше было, наверное, стыдно за меня.
– Ничего, привыкнешь. Потом поехали в Венецию?
– Да, мы там были одни! Но Венеция меня разочаровала. Я так мечтала побывать в этом сказочном месте! А там – сырость, вонь и невкусная еда. Не понимаю, что могло так очаровать отца и дядю с тетей…
– Странно… Неужели так все плохо?
– Да, сплошные обманутые ожидания… Потом мы поехали в Ниццу, где пересели на мотор, чтобы на нем объехать Францию. В Марселе принц слег.
– Что-то серьезное?
– Нет, легкая простуда. И немудрено, в кабриолете-то. Видел бы ты меня с прической набекрень и шляпой, примотанной густой вуалью, которая сразу же забивалась дорожной пылью, – рассмеялась Мари. – Затем Биарриц. Там мы встретились с кузиной Ксенией и ее детьми. У них дом на берегу. Сандро не видели. Потом поехали в Тур, а после него – в долину Луары, смотреть замки. К этому времени мне уже все порядком надоело. Я хотела побыстрее к тебе и отцу!
– А что принц? Он тебе не противен? – Дмитрий переживал за сестру, которая перед свадьбой казалась несчастной.
– Он неплохой, даже милый, – щеки Мари немного порозовели. – Я думаю, он меня любит.
– Конечно, любит!
– А как отец? Ты же у них был? Видел ее?
– Да, у них уютно, по-домашнему. Как у дяди Ники с тетей Аликс, только еще дом тихий, простой. Похоже, что они счастливы.
Дмитрий очень скомкано поведал сестре о своих первых чувствах, которые нахлынули на него во время его поездки по Европе. Сестру удивил предмет его воздыханий, поскольку это была их замужняя кузина, которая была старше брата в два раза. Мари она казалась старухой. В очередной раз Великая Княжна подумала про себя, что мужчины странные. Волноваться за Дмитрия она не стала, поскольку решила, что блажь его не может иметь продолжения и скоро пройдет сама собой.
На следующий день Мария и Дмитрий поехали к отцу. Ольга была радушной хозяйкой, старалась угодить, и гости к ней прониклись.
– Не скучаешь по Петербургу? – спросил отец дочь.
– Немного… В России нет связывающего тебя по рукам и ногам этикета, как в Швеции или Германии. У нас церемонии были только для официальных приемов, у них они и в повседневной рутине. С дядей Ники и тетей Аликс вне торжеств было тепло, по-семейному, у шведов все слишком сухо…
– Я рад, что Государь заменил вам отца, – в голосе Павла слышались ревность и обида.
Мария растерялась. Она не хотела обидеть отца. Просто они почти всю жизнь жили без родителей и не очень понимали, что может его задеть.
– Папá, ты думаешь, мне передались какие-нибудь болезни от мамá? – взволнованно поинтересовалась Мария, когда они с Павлом ненадолго уединились.
– Нет, не волнуйся! Дядя с тетей тщательно следили за вашим здоровьем. Вас наблюдали лучшие доктора. Береги себя и не волнуйся, у тебя все будет хорошо!
Отец понимал, о чем переживала Мари, мать которой умерла после родов.
– Так жаль маленького Алексея! Ты же знаешь о его болезни? Это такие мучения! Бедная тетя Аликс! На нее с дядей страшно смотреть, когда наследник болен.
– Да, Владимир мне говорил, – Павел сочувствовал племяннику. Так все радовались рождению Цесаревича и вдруг такое несчастье. Гемофилия, которая через Аликс передалась от бабки, королевы Англии, Виктории, Алексею, унесла не одну жизнь членов королевских семей Европы. – Печально! Но у тебя все будет хорошо!
Вскоре Дмитрий уехал в Россию, а Мария еще на несколько дней задержалась в Париже. Ей хотелось пробежаться по магазинам. Мировая столица моды вскружила новоиспеченной шведской принцессе голову, в торговых галереях разбегались глаза.
Как-то Павел застал дочь и Ольгу смеющимися до слез. Мария показывала свою покупку.
– Что это? – брезгливо поинтересовался Павел, увидев пучок волос, чем еще больше рассмешил женщин.
– Парикмахер назвал это «накладной челкой», – хохотала Мария.
– В просторечии «крыса», – утирала слезы Ольга. – Сейчас мы попробуем ее пристроить! Мари, садись к зеркалу!
Она попыталась помочь падчерице прикрепить купленную прядь волос, но выходило жутко нелепо, что вызывало у дам новый приступ хохота.
Павел обратил внимание, что Ольга и Мария обращаются друг к другу по-дружески, на «ты» и по имени, что доставляло ему несказанное удовольствие.
Когда Мари с мужем после медового месяца торжественно въезжали в Швецию, среди встречающих лиц она увидела Дмитрия, который отправился в Стокгольм сюрпризом, чтобы поддержать в первое время свою сестру. Мари была тронута до слез.
Х
Начало лета рассыпало по Петербургу изумруд листвы. В отсутствие зимнего мрака ночи все казалось легким, радостным и полным надежды.
Николай Юсупов вернулся из Парижа домой. Родители вздохнули с облегчением. Однако вскоре Феликс получил от Марины тревожное письмо, в котором она умоляла не дать брату приехать в столицу или увезти
Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 76
