– Очень смешно, – хмуро буркнула я.

Из ящика донесся шорох. Подобравшись к нему поближе, я встала рядом с Лейси. Туловище змеи протянулось от края до края коробки, причем тварь была вроде как сложена в два раза. Да, в ней и впрямь было метров шесть. Мне вспомнились змеи, которых доводилось встречать в лесу. По сравнению с ними эта змеюка была что опоссум против полевой мышки.

– И что это за змея такая?

– Питон.

– А что он ест?

– В основном мышей и крыс. В точности как любая другая змея в лесу.

Сквозь тайный лаз в шатер забрался мужчина.

– Привет, Даррен, – поздоровался с ним Клейтон. – Знакомьтесь, это Даррен, укротитель змей.

Поначалу я сочла Даррена молчуном. Он был приземистым и крепко сбитым мужчиной с длинными черными волосами и бакенбардами. Он подошел к ящику, и мы расступились в стороны. Сунув руку внутрь, он погладил питона. По телу змеи прошла дрожь. Зверюга чуть пошевелилась. Снова раздался шорох, который я уже слышала ранее.

Несмотря на то что Даррен выглядел не шибко дружелюбно, было видно, что змею он любит. Укротитель поднял на меня глаза, в его взгляде читался вопрос. Прежде чем он успел его озвучить, я решительно помотала головой:

– Нет.

– Да ладно тебе, – хмыкнул Даррен. – По ощущениям, словно гладишь кожу. Не боись. Геркулес не кусается. Он душит.

– Все так и есть, – подал голос Клейтон.

Поколебавшись, я сунула руку в ящик.

– Вот так гладь, – показал Даррен, – в эту сторону. Будешь гладить в другую, почувствуешь чешую.

Я сделала в точности как он объяснил. Даррен оказался прав – шкура питона была совсем как обычная кожа, ну разве что чуть грубее. Я ощутила, как под ней переливаются мощные мышцы, и на ум пришел кот, который потягивается от удовольствия. Я прижала руку к спине питона чуть плотнее, и почувствовала его хребет. Где-то через минуту я убрала ладонь, и Даррен поманил к себе Лейси.

– Думаю, она не станет его гладить, – сказала я. – Одно дело овца, а тут – змея… Ты хочешь погладить Геркулеса, а, Лейси?

Сестра убрала руки за спину.

– Вот видите, – кивнула я. – Она не хочет.

Даррен поглядел на мою сестру. Как и все остальные, он не мог взять в толк, отчего она молчит и не в состоянии самостоятельно принимать решения.

– Моя сестра – немая. У нее дар к музыке, но при этом за всю свою жизнь она ни словечком не обмолвилась.

– Да ладно? – хмыкнул Даррен. – Что ж, я ее очень хорошо понимаю. У нас народ такой, что мне самому не особо охота с кем-нибудь разговаривать.

Клейтон встал рядом с Лейси. Он протянул к ней ладонь – совсем как в прошлый раз, у загона с овцой. На этот раз я не без удовлетворения отметила, что сестра отказалась дать ему руку. Клейтон пожал плечами, решив не настаивать. Я жестом показала ему, что мы насмотрелись на питона и можно уходить.

– Спасибо, – сказала я Даррену.

Он помахал рукой, отошел в сторону и вернулся с маленькой коробочкой.

– Ну да, ну да, – закивал Клейтон. – У Геркулеса ужин, так что нам самое время уходить.

Только когда мы вышли из шатра, до меня наконец дошло, как я на самом деле устала.

– Спасибо за экскурсию, – сказала я Клейтону. – Нам пора.

– Как насчет того, чтобы завтра прокатиться на колесе обозрения? – спроси Клейтон, наклонив голову набок.

– Да, конечно, было бы здорово.

Он сунул руки в карманы и чуть ссутулился.

– Клейтон?

– Что?

– Хочу поблагодарить тебя за то, что предложил нам сюда приехать. Спасибо. Папа тоже тебе очень признателен. Думаю, он сам тебе все скажет, когда увидит в следующий раз.

Клейтон смотрел не на меня, а куда-то мне за спину, туда, где стояла Лейси.

– Да ладно. Мне показалось, это логично. Джонни всегда готов взять под свое крылышко талантливых людей.

Я кивнула и пошла прочь, обрывая ногтями крошечные катышки с платья. Лейси шла за мной, отставая на шаг. Некая сила удерживала меня от того, чтобы обернуться и кинуть на Клейтона взгляд, чтобы узнать, смотрит ли он нам вслед или нет. Меня страшило то, что я могла увидеть.

Пройдя несколько шагов, я кинула косой взгляд на Лейси – на ее вздернутый носик, широкий рот, на переливающиеся огнем волосы в свете луны. Никогда прежде я не думала о том, что мы столь сильно отличаемся друг от друга. Я считала, что у меня есть свои сильные стороны, ну а Лейси… Лейси – это Лейси. А теперь я думала иначе. Всякий раз, когда Клейтон устремлял взгляд на мою сестру, у меня в голове проскакивала лишь одна мысль – все случилось ровно так, как я и опасалась. Я вбила себе в голову, что он считает Лейси красавицей, эдаким роскошным тортом с глазурью из дорогущей кондитерской, на фоне которого я была обычной яблочной шарлоткой. Она была розой, я сорняком. Ее присутствие – нежное дуновение ветерка, напоенного ароматами весны, мое – студеный порыв ветра с гор.

На меня нахлынули воспоминания. Я стала размышлять о подобных эпизодах, приключавшихся в прошлом, тех мелочах, которые, скорее всего, в глубине души все же беспокоили меня. Всякий раз я гнала тревогу прочь, снедаемая чувством вины. Вот, к примеру, где-то с год назад нас пригласили выступать на празднике яблочного урожая. Ну и там, короче, был один паренек. Я заметила, что он приехал на грузовичке с каким-то мужчиной, по всей видимости отцом. Они опоздали на наше выступление, и я помню, как почувствовала облегчение оттого, что мама с Лейси отлучились за сидром. Мы встретились с пареньком глазами и… Ну знаете, как это бывает у юнцов… В общем, он подошел ко мне с корзиной яблок и дал одно мне. Сказал, что оно из их сада.

Мы разговорились. Его звали Брайсом. Я впилась зубами в яблоко, и мне в рот брызнул сладкий сок, чарующий, как его улыбка. Я оглянулась через плечо и увидела, как мама машет мне рукой, мол, давай, иди скорее к нам. Сделав вид, что не заметила ее, я улыбнулась Брайсу в ответ. Он смотрел на меня, а я – на него. Потом мама замахала сильнее, игнорировать ее было уже нельзя. Тогда я сказала Брайсу, что сейчас вернусь, и поспешила к ней. А он взял и пошел со мной, держа в руках корзину с отборными, блестящими на солнце яблоками. С его лица