– Да ладно! – Мои слова явно произвели на парня впечатление. – А ты, значит, поешь?

– Да.

– Спой что-нибудь.

– Что, прямо сейчас? С Лейси и ее скрипкой было бы лучше.

– Ну так возьми ее с собой в следующий раз.

Я тут же пожалела о своих словах. Мне не хотелось ни с кем делить Клейтона. Я не желала признавать эту простую истину даже себе. Будь на его месте кто-нибудь другой, я бы без всякой задней мысли привела с собой сестру. Однако мне нравилось, что Клейтон смотрит только на меня и хочет узнать меня поближе. Если он увидит Лейси, то неизбежно начнет нас сравнивать. И что будет дальше? Я снова отойду на задний план, точно так же, как это случалось сотни раз? Я не сомневалась, что, если приведу с собой сестру, произойдет именно это. Он обратит внимание на ее красоту. Станет думать: «Ну, Уоллис Энн на вид обычная простушка, особенно если поставить рядом с ней ее сестрицу». Я понимала, что эти мысли не доведут меня до добра, но при этом ничего не могла с собой поделать. Клейтон был моим другом. Его предложение взять с собой Лейси было совершенно невинным, ведь парень не мог знать, что творится у меня на душе. Однако я завелась и потому достаточно резко ответила:

– Ну, даже не знаю. Ничего не могу обещать.

Клейтон чуть наклонился назад, внимательно разглядывая мое лицо, что мне тоже не очень понравилось.

– Ладно, тогда спой.

Я затянула любимые куплеты из милой моему сердцу песни Бесси Клейтон «Безумная любовь». Эту песню я слышала пару раз по радио в магазине. Когда я закончила, Клейтон некоторое время молча сидел, разглядывая свои руки. Я понятия не имела, что у него в тот момент было на уме.

– Что, не понравилось? – спросила я.

– Понравилось. И даже очень. Тебе уже кто-нибудь говорил, что твое место на сцене?

– Нет.

– Ну, значит, я первый.

– Да ладно. Певица из меня так себе.

– Так себе? – возмущенно фыркнул Клейтон. – Да ты замечательно поешь! Честно. Неужели ты мне не веришь?

– Не знаю. Наверное.

Несколько минут мы сидели молча. Положа руку на сердце, его комплимент меня очень обрадовал. Да, мне и раньше говорили, что у меня приятный голос, но из уст Клейтона похвала звучала особенно приятно.

Клейтон первым нарушил молчание.

– Слушай, мне пора, – сказал он. – Вчера на представление пришла толпа народу. Если сегодня случится то же самое, мне нужно помочь покормить карликовых пони. Ну и вообще…

– Карликовых пони?

– Карликовых пони, двухголовую овцу, здоровенную змею… У нас много зверья.

Мир, в котором обретался Клейтон, явно отличался от моего, причем кардинально.

– Тебя послушать, так выходит, что ты работаешь в очень странном месте.

– Ну да, оно немного странное, только это цирк, ярмарочный балаган. Странное у нас считается нормальным, и наоборот. Слушай, завтра я притащу тебе сахарной ваты.

– Это еще что такое?

– Никогда не пробовала сахарной ваты?

– Никогда.

– Тогда жди до завтра. Будешь упрашивать таскать ее тебе каждый день. Придешь завтра?

– Постараюсь.

– Слушай, Уоллис Энн…

– Чего?

– Помнишь, что я тебе когда-то сказал?

Я покачала голову, не понимая, к чему он клонит. Клейтон улыбнулся:

– Значит, не помнишь?

– Ну, я даже не знаю. Ты много всего говорил.

– Я сказал, что ты похожа на Дженни Мей. Помнишь?

Вода срывалась с иззубренных скал по краям водопада и с грохотом разбивалась о камни внизу, устремляясь к центру пруда. Кровь в моих жилах сейчас очень напоминала эту воду. Она стремительно мчалась по моим жилам, устремляясь к сердцу, бешено заходившемуся в груди. Клейтон выжидающе посмотрел на меня, а я, в свою очередь, на него, лихорадочно соображая. Я не могла с уверенностью сказать, что он от меня хочет. Мы сидели рядом на поваленном дереве. Вдруг он подался ко мне и поцеловал в щеку. Этим Клейтон застал меня врасплох. Я ахнула и прикоснулась пальцами к щеке. Ее щекотало так, словно на нее только что опустилась стая бабочек. Я искоса посмотрела на него. Он скалился, и я поспешно отвела взгляд. Несмотря на октябрьскую прохладу, мне вдруг сделалось жарко.

– Понравилось? – кашлянув, спросил Клейтон.

– Я даже не знаю.

– Понравилось. Я же вижу, – со своей обычной уверенностью заявил он.

Я отрицательно покачала головой. Это его нисколько не смутило.

– Ну что ж, в следующий раз буду стараться получше.

– Если этот следующий раз вообще будет, – буркнула я.

Теперь Клейтон уже не выглядел столь уверенным. Это меня приободрило. Я поняла, что могу контролировать ситуацию в куда большей степени, чем полагала. Вдруг он снова подался ко мне и опять поцеловал, на этот раз прямо в губы. При этом он обхватил меня руками и прижал к себе, словно опасаясь, что я могу пуститься наутек. Может, я б и убежала, поскольку ужасно перепугалась. И тут кое-что произошло. Я ответила на его поцелуй. Я не только не стала его отталкивать, но и открыла рот, после чего стала делать то, о чем читала в журнале с историями про любовь, который хранила у себя втайне от мамы и который безвозвратно унесло наводнение. У меня закружилась голова, но на этот раз совсем не от голода. Я отстранилась и прикрыла рот обеими ладонями.

Джо Кэлхун. Его образ совершенно неожиданно возник в моей голове, столь же бесцеремонно, как и поцелуй Клейтона. С чего это мне думать о Джо? Особенно если папа не переваривает Кэлхунов, вне зависимости от их поведения и манер. Я отогнала от себя образ Джо. Клейтон снова припал к моим губам, словно предыдущий поцелуй был пробным, а теперь он хочет полностью им насладиться. Где-то через минуту он отстранился.

Потом провел пятерней по волосам и сказал:

– Это было нечто, Уоллис Энн. Пожалуй, следовало это сделать раньше. Ух ты, как у тебя скулы разрумянились-то.

Все мое тело охватило странное ощущение, проникнувшее в самые сокровенные мои места.

Клейтон встал.

– Эх, жаль, не могу остаться с тобой на подольше. Особенно сейчас.

Он наклонился и, взяв меня за руки, помог подняться. В голове все настолько перемешалось, что я не могла говорить.

С превеликим трудом овладев собой, я выдавила:

– Мне тоже пора.

– Тогда до встречи завтра? Договорились?

Я кивнула, как идиотка.

– С тобой точно все в порядке?

Я снова кивнула и, развернувшись, направилась к своим.

– Придешь завтра? Обещаешь? –