Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 78

Ответов на эти вопросы мы не знаем.

В тот же день Никсон полностью поддержал решение Таунсенда остаться в Куте: «Как командующему армией, неприятно слышать о вашем решении, и я убежден, что ваши войска будут демонстрировать тот же высокий боевой дух в обороне, какой они демонстрировали во время ваших предыдущих операций. Подкрепления будут направлены вам со всей возможной скоростью»[49].

Получив это сообщение, командир дивизии обратился к своим бойцам: «Я принял решение остаться в Кут-аль-Амаре и не отступать дальше. Подкрепления из Басры уже движутся в нашу сторону. Честь нашей Родины и империи требует того, чтобы мы вложили наши сердца и души в оборону этого места. Мы должны закопаться глубоко и закопаться быстро, и тогда вражеские снаряды не смогут причинить нам много вреда. У нас много продовольствия и боеприпасов, но командиры должны внимательно следить, чтобы они не расходовались попусту. То, как вы смогли отступить на 80 или 90 миль под самым носом у турок, является по меньшей мере великолепным достижением, которое ясно показывает уровень мужества и дисциплины частей и соединений»[50].

Через три дня, 6 декабря, Таунсенд неожиданно изменил мнение и попросил у Никсона разрешения оставить город и отойти на 70 километров в Али-аль-Гарби, чтобы встретиться там с 28-й бригадой Янгхазбенда. К этому моменту его войска, несомненно, отдохнули и восстановили силы, чтобы продолжить отступление. На это он получил длинную отповедь от командующего, который заодно огорошил подчиненного несколькими плохими новостями.

Ответ включал семь причин, по которым Таунсенд должен остаться в Куте.

• «Крупные подкрепления прибудут лишь через два месяца.

• 28-я бригада останется в районе Али-аль-Гарби и Шейх-Саада, где будут скапливаться припасы для Кута.

• Дальнейшее отступление откроет туркам дорогу через Шатт-аль-Хаи (на Евфрат).

• Определение размера турецких сил требует более точной оценки авиаразведкой.

• Любое отступление из Кута следует рассматривать как самый крайний выход. Давление на Кут будет облегчено русским давлением на турок с севера.

• Пока 6-я дивизия будет сдерживать превосходящего противника, подкрепления получат возможность спокойно прибыть и собраться.

• Точкой их сбора назначен район Али-аль-Гарби и Шейх-Саада.

Учитывая все вышесказанное, я как командующий армией не одобряю ваше предложение об отходе к Али-аль-Гарби»[51].

Этот ответ явно демонстрировал, что Никсон недооценивал положение, в которое попали Таунсенд и его войско, а также численность и боевые возможности османских войск и продолжал сомневаться, что они могут представлять серьезную угрозу. Новость, что подкрепления прибудут только через два месяца, шокировала командира шестой дивизии, но о логистических злоключениях перебрасываемых из Франции дивизий мы подробно поговорим в следующих главах.

Отсылка к русским вообще лежит за гранью реальности. Действительно, группа генерала Баратова начала действовать со стороны Персии в Северном и Восточном Ираке, отвлекая на себя часть войск османов. Но у Баратова не хватало ни сил, ни средств, чтобы серьезно и надолго оттянуть турецкие силы от Кута. Более того, до самого конца участия Российской империи в Первой мировой прямое взаимодействие между русскими частями в Персии и британцами в Месопотамии так и не удалось наладить, а сообщениями они обменивались через Лондон и Санкт-Петербург.

В тот же день, 6 декабря, Никсон получил мнение индийского генштаба о ситуации на его фронте. Ему рекомендовали отойти от Кута, посчитав, что к середине января турки смогут прочно блокировать 6-ю дивизию в городе и при этом выставить не менее 20 000 человек с 40 орудиями против пытающихся прорваться на помощь подкреплений. Но Никсон отмахнулся и от этого отчета.

Мы не можем точно сказать, что подвигло британского командующего в Месопотамии приказать Таунсенду оставаться в городе даже под угрозой полного окружения. Единственное объяснение может дать та же политика. В октябре Никсон был готов рискнуть 6-й дивизией ради захвата Багдада и связанных с ним политических дивидендов. Теперь он собирался поставить на карту возможность окружения своих частей, лишь бы не вызвать политическую бурю от поражения и провала наступления.

Что самое примечательное, Таунсенд мог выскочить из Кута, пусть даже и потеряв припасы, вплоть до второй половины дня 7 декабря.

После стычки у Умм-ат-Табюля Нуреддин, потерявший в тот день около 750 человек, провел 1 декабря, собирая силы и восстанавливая управление. При этом он полностью потерял из видимости противника. К Шумрану главные силы османов подошли лишь 4 декабря, на два дня отстав от британцев. Здесь они сделали вынужденную паузу, дожидаясь доставки припасов и дав отдых войскам. Вплоть до вечера 6 декабря они даже не перекрыли кутский речной перешеек.

Днем 6 декабря Таунсенд через понтонный мост отослал на правый берег из города кавалерийскую бригаду вместе с ее артиллерией. По реке ушли и речная флотилия, авиачасти и часть обозов, остались только пароход «Сумана» и несколько барж.

К вечеру 7 декабря османы полностью заняли правый берег напротив города, окончательно замкнув кольцо окружения.

Началась осада Кута.

Глава IX

Кут, которому выпала судьба стать ареной ожесточенного сражения, насчитывал около 600 глинобитных домов в один-два этажа, несколько базаров, административных зданий, мельниц, складов и мечетей. До войны город жил в основном торговлей благодаря реке и нескольким караванным маршрутам. Он являлся важным локальным центром товарообмена, в особенности это касалось зерна. Население Кута насчитывало около 7000 человек и было преимущественно арабским, хотя здесь имелись небольшие общины евреев и христиан-несторианцев. На британцев вид города не произвел особенного впечатления. Здесь не было водопровода или канализации, а начальник медицинской службы 6-й индийской дивизии полковник Хехир прямо назвал Кут «самым антисанитарным местом из тех, что мы видели в Месопотамии»[52]. Причиной тому, по свидетельствам британцев, послужило огромное количество нечистот и мусора, скопившихся на улицах, а также полное нежелание местных жителей что-то с этим делать или подчиняться британским инструкциям по этому поводу.

Через реку, прямо напротив города и в устье Шата, находилась небольшая деревня Ясукуб — еще несколько десятков жилых домов, сгруппированных вокруг винокуренного заводика и маленькой ткацкой фабрики.

После захвата города в сентябре британцы предприняли определенные усилия для его укрепления, но основной угрозой виделись атаки «арабских банд без тяжелого вооружения»[53]. Оборона строилась соответственно, перспектива османского контрнаступления считалась фантастической. Возле реки построили земляной форт, а через перешеек протянули линию из четырех блокгаузов — этого считалось вполне достаточно для отражения наскока нескольких сотен кавалеристов.

Неудивительно, что построение адекватной линии обороны стало первейшей задачей, за выполнение которой взялись уже во второй половине

Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 78