Ознакомительная версия. Доступно 32 страниц из 173

С другой стороны, новая империя оказалась чрезвычайно успешным проектом почти во всех областях торговли, экономики, науки, инфраструктуры и управления. За двадцать лет сложилось более единое в политическом, экономическом и культурном отношении национальное государство, которое прекрасно выдержало долгий, полный кризисов период перехода к индустриальной экономике (с начала 1870‑х до конца 1880‑х годов), создало замечательную инфраструктуру, модерную правовую систему и не имеющую аналогов научную систему и, несомненно, имело прекрасные перспективы на будущее. Тот факт, что политическая структура, с другой стороны, демонстрировала явные недостатки, не мог быть упущен из виду. Но и другие западноевропейские страны столкнулись с большими проблемами в адаптации своего политического строя к новым вызовам развивающегося индустриального общества. Это касалось избирательного права, структуры политических партий и социальной политики, а также разработки правовой политики[12]. Немцы разработали жизнеспособные модели для многих областей; однако пока не было уверенности в том, что эти модели будут работать, если темп изменений продолжит ускоряться.

НОВЫЙ КУРС

Уход Бисмарка вызвал широкое одобрение среди буржуазии. Ввиду ускоренной динамики индустриальной экономики и связанных с ней многообразных изменений она теперь надеялась на новое начало. Все видели, что существовала значительная потребность в решениях в экономической политике, особенно в области сельского хозяйства и таможенных тарифов; также в налоговой политике, чтобы обеспечить, наконец, доходы рейха, соизмеримые с его быстро растущими задачами; и во внутренней политике, чтобы разрядить растущую конфронтацию государства и элиты с организованным рабочим классом. Однако ожидания в отношении принимаемых решений были совершенно разными среди различных социальных и политических групп.

Новое правительство во главе с рейхсканцлером графом Лео фон Каприви предприняло несколько довольно многообещающих попыток выйти из тупика последних бисмарковских лет. «Закон о социалистах» не был продлен, а социальная политика после длительного периода стагнации была, наконец, продолжена, особенно в области улучшения охраны труда. Административная реформа в сельской местности положила конец неограниченному господству землевладельцев в сельских округах и коммунах. В Пруссии началось внедрение модерной налоговой политики, основанной на прогрессивном подоходном налоге, а также налоге на капитал. А чтобы экспорт немецких промышленных товаров не затруднялся таможенными тарифами, правительство заключило ряд торговых соглашений с соседними европейскими государствами – в общем, довольно энергичные попытки модернизировать политику и управление.

Но и сопротивление не заставило себя ждать. В торговых соглашениях правительству пришлось пойти на определенные уступки по таможенным тарифам на импорт сельскохозяйственных товаров. Энергичные протесты, последовавшие со стороны сельскохозяйственного сектора, уже показали, насколько узким было пространство для маневра у правительства. Эти протесты вскоре переросли во все более острый курс противостояния аграриев политике империи, который вскоре расширился до консервативной фундаментальной оппозиции: Немецкая консервативная партия сделала явный поворот вправо с резким антисемитским уклоном. С появлением Союза сельских хозяев (1893) эта оппозиция обрела массовую базу, которая с тех пор представляла собой весомый фактор во внутренней политике Германии.

Однако, прежде всего, сохранялась внутриполитическая неподвижность: не удалось ни политически интегрировать социал-демократов, ни создать стабильную парламентскую основу для правительства. Не удалось также сбалансировать противостояние между Пруссией и империей. Кроме того, действовали два личных фактора: с одной стороны, император Вильгельм II начал все больше вмешиваться в политику правительства. Правда, это происходило скорее в виде нескоординированных, нерегулярных вмешательств двора и часто было направлено больше на символы, чем на содержание политики, но в течение целого десятилетия почти ничего не удавалось сделать, если этому противился кайзер. С другой стороны, старый Бисмарк также плел интриги против политики правительства и находил большой отклик в своем окружении, состоявшем из ультраконсервативных землевладельцев.

Таким образом, «Новый курс» Каприви прекратился уже через четыре года, и при его преемнике Хлодвиге цу Гогенлоэ-Шиллингсфюрсте положение не сильно изменилось. Основное внимание по-прежнему уделялось борьбе с социал-демократией, причем новых подходов найдено не было. Особенно император настаивал на вытеснении, отвержении и подавлении рабочей партии, и в этом его активно поддерживали многие от консерваторов до национал-либералов. Однако при прохождении так называемого «законопроекта о перевороте» через парламентские слушания стало ясно, какие цели были связаны с этим фронтом: законопроект был сформулирован настолько широко и агрессивно, что был направлен уже не только против социалистических и анархистских мятежников, но и против либеральных тенденций в искусстве и науке, а также против всех тех, кто был обозначен как враг нравственности и морали, порядка и традиций. Предложенный закон вызвал такую бурю протеста, что в итоге провалился. То же самое произошло с правительством год спустя, когда оно попыталось ввести специальный уголовный закон против бастующих рабочих.

Провал так называемого «законопроекта о перевороте» ясно показал пределы власти старых сил и в то же время влияние общественности, которое сейчас постепенно начинало проявляться, то есть формирование мнения в газетах, на партийных собраниях или митингах. Такое поражение породило новые рассуждения, особенно в окружении императора, о том, не следует ли распустить рейхстаг, ввести новую авторитарную конституцию и объявить чрезвычайное положение. Но для этого не было ни решимости, ни средств, тем более что в этом случае пришлось бы считаться с гражданской войной. Таким образом, функциональные недостатки системы управления империей были столь же очевидны, как и политический тупик, который делал невозможными решительные решения в ту или иную сторону.

Но этим проблемам противостояли очевидные успехи империи: гигантские цифры роста экономики, огромные успехи в науке и технике, небывалый строительный бум – таковы были отличительные черты страны в то время. Хотя проблемы внутренней политики отмечались повсюду, они не были в центре общественного интереса. Однако в связи с внутриполитической патовой ситуацией правители стали уделять все больше внимания внешней политике, поскольку там было легче добиться успехов в больших масштабах без критики и помех со стороны парламента и общественности.

ГЕРМАНСКАЯ ИМПЕРИЯ – МИРОВАЯ ДЕРЖАВА

Однако и во внешней политике преобладали противоречия. Ведь так же, как новое немецкое национальное государство сначала должно было создать условия для социальной интеграции во внутренней политике, оно и во внешней политике должно было попытаться развеять опасения европейских держав по поводу нового фактора власти в центре Европы. Появление немецкого национального государства нарушило баланс сил, существовавший в Европе со времен Венского конгресса. Это очевидно, если посмотреть на цифры населения: до основания империи Пруссия насчитывала всего 16 миллионов жителей. Но в Германской империи теперь проживал 41 миллион человек, что делало его самой густонаселенной страной Европы

Ознакомительная версия. Доступно 32 страниц из 173