Всё было довольно запутанно и разрозненно. Происходящее здесь никак не могло составить собой единую картину. Вернее, её вообще как таковой не было. Обитавшие в небольших селениях крестьяне, по заведённому издревле обычаю, каждый год, собрав весь урожай, совместно с охотниками уходили со скотом на пастбища, но всегда возвращались обратно. Теперь же, с недавних пор, не вернулось больше двух с половиной тысяч человек. Причём они исчезали с семьями, и ни один из них не был найден. Более того, из небольших египетских отрядов, направленных дважды в поисках селян, вернулось только четверо воинов, из невнятных рассказов которых следовало, что им удалось обнаружить лишь разбрёдшийся скот, да и то далеко в юго-восточной стороне, в чужих землях. Сами же они были явно в неразумном состоянии, страшились своих слов и вскоре, так и не сумев оправиться, скончались. Что произошло с остальными, было неизвестно. Третий посланный отряд, на этот раз состоящий из персидских воинов, пройдя довольно большое расстояние в том же направлении, действительно нашёл домашнюю живность, но ни селян, ни воинов там не увидел. Не было найдено никаких человеческих останков. Следов каких-либо сражений либо присутствия диких кочевников также установлено не было.

Выслушав в очередной раз захваченного с собой персидского воина, что также принимал участие в тех поисках, Шурдия пребывал в раздумьях, сопоставляя пройденный путь с местом последнего нахождения и исчезновения людей, и, понимая, что уже не следует идти к Напате, почему-то уверенно указанной сатрапом, принял окончательное решение: на девятый день отряд повернул на восток. Пройдя одну ночь, он встал лагерем. Вероятнее всего, как полагал Шурдия, здесь должен был двигаться Гурис, и они наверняка повстречаются несколько раньше намеченного срока.

* * *

Ранним утром, едва забрезжил рассвет, когда отряды уже наполовину выбрались из очередного широкого пересохшего речного русла и начали спускаться по покатому склону с нагорья, поднимая пыль до самих небес, к командующему Гурису подлетел направленный вперёд десятник. Он сообщил, что прямо по ходу следования, вдали, виднеются костры. Тут же один из сотников с полусотней персов двинулся туда.

* * *

Шурдия не спал. Приближающийся конский топот поднял его на ноги. Вскоре в шатёр вошёл сотник и доложил, что с северо-востока продвигаются войска, замеченные сторожевым отрядом. Лагерь мгновенно ожил. Навстречу был выслан усиленный дозор. Ровные ряды конных и пеших воинов приветственно выстроились в полной боевой готовности, образовав живой коридор перед шатром.

С первыми лучами солнца Гурис вступил в стан Шурдии.

Глава вторая

Страна Куш, в чьи земли уже вторглись два небольших по численности персидско-египетских отряда, была образована более трёх столетий назад на территории Нубии. Её прежняя столица располагалась почти два с половиной века в городе Напата, на берегу Нила, у его четвёртого порога, но после, подвергаясь постоянным вторжениям со стороны могучего северного соседа – Египта, была перенесена в город Мероэ, находящийся на восточном побережье этой реки между пятым и последним, шестым, порогами.

Когда-то давно верховные правители Напаты в течение семидесяти пяти лет властвовали и над значительной частью Египта, дав ему фараонов XXV династии. Теперь же интересы властителя страны Куш простирались на юг и юго-восток, вследствие чего его приграничные с персидской сатрапией земли всё больше пустели, покидаемые навсегда коренными жителями.

Несмотря на это, в Напате, как и в Уасете, в многочисленных храмах люди по-прежнему продолжали поклоняться египетским богам: Амону – богу Солнца, Осирису – богу мёртвых и плодородия и Исиде – богине материнства, но наряду с ними имели и свои божества: львиноголового бога Апедемака и бога творения Себинмекера. Всесильные жрецы этого города продолжали упорно влиять на избрание правителей страны, в своих храмах утверждая и венчая их на царство, равно как и отправляя их из этих храмов по последнему земному пути в загробную жизнь, в многочисленные усыпальницы в виде пирамид.

Аристократии, вышедшей из родовой знати скотоводов, как и царям, принадлежали огромные стада, обширные усадьбы с большим количеством земель и рабов. Помимо этого, правящими семьями и крупными сановниками страны контролировались абсолютно все многочисленные медные копи, серебряные рудники, прииски с драгоценными камнями и золотом, расположенные на востоке от Напаты в высохших долинах рек и в горных ущельях, где, так же как и всюду, не покладая рук трудились рабы. Полусвободные пахари и скотоводы проживали общинами, неся все необходимые повинности. Свободные же члены этих общин и родов составляли основную часть войска.

* * *

Правитель Напаты, получив веление царя выслать навстречу вошедшему в их земли персидскому воинству свои войска, немедленно исполнил его, направив туда два полутысячных отряда пехотинцев, придав им в усиление двадцать колесниц. Общее командование над ними было поручено опытному военачальнику Бруакеру, перед кем ставилась главная и единственная цель – не пропустить персов в восточную часть страны. Город же обладал достаточными силами для своей защиты.

* * *

Шурдия, поделившись с Гурисом всеми имеющимися у него сведениями относительно исчезновения людей, высказал ему своё мнение об изменении направления движения: отныне следовать на восток, дабы там исследовать все земли самым тщательным образом. Гурис же, в свою очередь, предложил ему, как старшему из них двоих, взять на себя общее командование всеми объединёнными отрядами. Выслушав приведённые Шурдией доводы, Гурис согласился на смену маршрута, понимая, что такая необходимость уже назрела и весьма оправданна, так как имеющиеся факты и свидетельства вовсе не ведут в сторону Напаты, и к тому же помня о том, что основной их задачей является выяснение причин творящегося здесь, а не ведение военных действий против соседей.

На заре следующего дня они двинулись дальше, в строгом соответствии с совместно намеченным планом.

* * *

Форкис не менее других удивлялся прибытию дополнительных сил. В душе он был доволен такими переменами.

«Чужая земля всегда полна всевозможными неожиданностями, зачастую весьма неприятными», – думал он. Подобные тревожные мысли возникали почти у всех, так как никому не было известно, чем мог обернуться для них этот поход. При наличии большого числа воинов им было гораздо спокойнее.

В головной части объединённых войск вместе с тремя сотнями персов находились оба командующих. Следом продвигались две сотни египтян. За ними расположились мастеровые и навьюченные лошади. Замыкала шествие сотня персов.

Дантал и оружейники Форкиса старались держаться вместе. Никто такому их единению не противился.

– Скажи, а нам выдадут оружие, если что-то случится? – интересовался юноша, ведя коня вплотную к брату.

– Ты видишь, они все вооружены, а наши последние изделия находятся здесь, среди других грузов. Ведь персы не отвезли их в Мемфис.