Ноги ныли и дрожали от напряжения и усталости. Я так пристально вслушивалась в доносившиеся сзади звуки, что в ушах начало жужжать. Мне показалось, что зверь сместился влево. Или вправо? Я не могла дать точный ответ на этот вопрос, но при этом была готова побиться об заклад, что он все ближе и ближе. Руки и шея покрылись мурашками. Позади хрустнула ветка, и я начала молиться.

«Господи, Господи Иисусе, не дай этой твари меня сожрать».

Ну как такое возможно?! После всех испытаний, которые мне удалось преодолеть и добраться до дома, меня сожрет какой-то дикий зверь?! Снова шум, после чего я ощутила на затылке зловонное дыхание. К горлу подступила дурнота, меня едва не вырвало. Несмотря на то что я изо всех сил пыталась сидеть неподвижно, меня стала бить дрожь ужаса. Все мое тело свела судорога, я ждала, что в любой момент раздастся жуткий рык, после чего в меня вопьются зубы. Может, в плечо, может, в шею – одним словом, туда, куда зверь пожелает вонзить свои клыки. Кто это? Наверное, рысь. Или волк. Стая волков. Они же обычно охотятся по ночам. Болела каждая клеточка моего тела, мне позарез было нужно сделать глоток воздуха. Я разинула рот, будучи готова заорать в тот самый момент, когда тварь, наконец, нападет на меня и станет рвать на части.

Я была уже готова потерять сознание от страха, но перед этим завопить что есть мочи. От этого меня отделял лишь миг. Вдруг что-то мягче мягкого мазнуло мне по плечу, после чего мне в волосы ткнулся бархатный нос. Потом меня бесцеремонно двинули в бедро. Я услышала, как животное переступило ногами. Набравшись смелости, я посмотрела через плечо и увидела вытянутую морду нашего мула Пита. Порывом холодного ветра в знойный летний день на меня снизошло облегчение, причем столь сильное, что я едва не распростерлась на земле. Тем временем наш старый сварливый мул шаркающей походкой направился к сараю, где и замер у дверей, дожидаясь, когда кто-нибудь впустит его внутрь, так, словно сегодня был самый обычный день. Мул стоял и ждал, несмотря на то что дверь настолько покосилась, что он вполне мог протиснуться в сарай без всякой посторонней помощи. Если бы не ужасная усталость и дикий страх, который мне только что довелось пережить, я б, может, и рассмеялась. Впрочем, я была не в том настроении, чтобы смеяться. Я встала, привела себя в порядок и на ватных ногах направилась к мулу. Обняв его за шею, я начала его гладить.

– Пит, старая ты скотина, ты хоть понимаешь, как ты меня напугал? – сказала я.

Ткнувшись в него лбом, я принялась чесать его за ухом, тяжело вздыхая. Окончательно успокоившись, я вернулась к своему шалашу, устроилась на лежанке и, наконец, провалилась в сон.

Глава 7

Температура за ночь упала, и наутро к коже моих голых рук и ног словно прижали бруски отполированного холодного металла. Мне еще сильней захотелось развести огонь. Дрожа как осиновый лист, я уставилась на пальцы ног, отметив про себя, что они приобрели синеватый оттенок. Я покрепче обхватила себя руками. Мне подумалось, что надо двигаться, чтобы разогнать кровь и согреться. Одна беда, желание делать хоть что-нибудь отсутствовало напрочь. Во рту было такое ощущение, словно его набили старой мешковиной, а желудок от голода, казалось, прилип к позвоночнику.

Так или иначе, наступило утро. На сегодня я запланировала две вещи. Во-первых, все же попытаться развести костер. Во-вторых, добраться до Пауэллов и посмотреть, как они там. Направившись в лес, я принялась обстукивать валежник клюкой миссис Стаут. Вскоре я услышала глухой звук и со всей силы принялась тыкать палкой в ствол лежавшего эвкалипта. Древесина треснула, подавшись. Внутри ствола я увидела именно то, что мне нужно. Наковыряв древесного трута и щепок, я осмотрелась по сторонам. Местность была каменистой, и я надеялась, что удастся отыскать и мох, зная, что он тоже является прекрасным горючим материалом. Набрав этого добра столько, сколько могла унести, я отнесла свою добычу к дому и сложила кучкой рядом с щепками. Теперь настал черед набрать сосновых шишек, ценных своей смолой.

Дольше всего я искала кварцит. Вода в Стамперс-Крик еще не совсем спала и покрывала большую часть отложений. Покопавшись у края воды, я махнула рукой, решив попробовать высечь искры с помощью двух обычных камней. Внимательно осмотрев все то, что мне удалось собрать, я ощутила, что меня охватывает странное волнение, словно я сейчас стою перед всем классом и мне предстоит рассказывать наизусть стихотворение. Страшно хотелось пить, и в тот момент я думала лишь о том, что, если мне удастся развести огонь, смогу вскипятить воду. А если я смогу вскипятить воду, то буду пить, пить, пить, при этом не опасаясь, что подхвачу какую-нибудь заразу. А еще на огне я смогу приготовить себе что-нибудь поесть – если мне удастся поймать и прикончить какую-нибудь добычу. Аккуратно сложив трут в кучку, я соорудила вокруг нечто вроде вигвама из веточек. Поскольку у меня имелись и сухие сосновые иголки, я их тоже пустила в ход, соорудив нечто вроде гнездышка, в которое добавила мха. Наконец, взяла в руки по камню и сделала глубокий вдох.

«Как добудешь огонь, самое главное его тут же не затушить. Хитрость в том, чтобы не торопиться», – вспомнила я наставления папы.

Согнувшись в три погибели над трутом, я принялась стучать камнем о камень: клик, клак, клик! Я била ими так, как Лейси в цимбалы. Примерно через минуту мои усилия дали плоды: с камней на трут соскочила крошечная искра, и вверх потянулся крошечный серый червячок дыма. Чувствуя, как меня переполняет восторг, я сложила одну ладонь лопаточкой, прикрыв с одного бока огонек, а второй замахала, чтобы он разгорелся сильнее. Когда